Как я участвовал в соревнованиях по стрельбе

Как я участвовал в соревнованиях по стрельбе
Впереди смутно виднелась зеленоватая стена, на которой можно было с трудом различить сероватое пятно, видимо, представлявшее собой мишень. Стрельба не для близоруких. Стреляли лёжа попарно. Каждый получил по пять патронов. Судья наблюдал за результатами в бинокль. Сделали первый выстрел. Судья объявил: «Первый участник (это был я) ноль, второй два попадания». Сделали второй выстрел. Опять у меня ноль, у напарника ещё два попадания. Когда отстрелялись, оказалось, что я не попал ни разу, а напарник попал десять раз. Тут только судья понял, что произошла какая-то ошибка. Ну тот факт, что я ни разу не попал, удивления не вызвал. Сплошь и рядом новички палят в молоко. Но то, что другой участник сделал пять выстрелов, а попал десять раз в мишень, было каким-то чудом. У меня спросили, куда я целился. Я ответил, что в ту мишень, что передо мной. А оказалось, что надо было стрелять наискосок, то есть в мишень перед моим напарником. Так что мы вместе палили в одну и ту же мишень. Случай был экстраординарный, поэтому разрешили перестрел. Опять выдали по пять патронов, и мы опять залегли. Самое смешное, что я ухитрился выполнить нормы ГТО, хотя о размещении мишени больше догадывался, чем точно знал.

субхашита

देहीति वक्तुकमस्य यद्दुःखमुपजायते ।
टाता चेत्तद्विजानीयाद्दद्यात्स्वपिशितान्यपि॥
2968 (1248) Carng.Paddh.Jakakaninda 1.

Dehītivaktukāmasya yadduhkhamupajāyate
Dātā cettadvijānīyāddadyātsvapiçitānyapi

«Дай!» Если бы тот, к кому обращено это слово, знал страдание, которого стоит его произнесение, он отдал бы в случае надобности своё собственное мясо.

dehī (2 p.S. Imp.Act. dā) дай!
vaktu-kāma тот, кто хочет сказать
yad (N.n.S. ya) то, которое
duhkha страдание
upajāyate (Opt.) возникает
Dātā N.m.S. тот кто даёт (=богатый)
ced если
tad (N.Acc.n.S.ta) это
vijānīyāt (3 P.Opt.S.Act. vijñā) понял бы
dadyāt (3 P.Opt.Sing.Act. dā) отдал бы
svapiçita своё разрезанное мясо
Gen. соответствует лат. Dat.: во вред или в пользу кого-л.
Одним из значений Opt. является условное. Его применяют в условном предложении, а также в главном.

Робин у психотерапевта

Сцена представляет кабинет психотерапевта. На кушетке человек, похожий на Робина.

Психотерапевт: На что жалуемся, голубчик?
Робин: Доктор, что мне делать? Все надо мной смеются, мол, я слабак, неудачник, шестёрка у Бэтмена. Он и пожары потушил, и гречкой всю страну накормил, и на самолёте летал, и на батискафе на дно моря опускался... А если меня на самолёте тошнит, а на глубине уши закладывает? Ну я вот такой! Но зачем же смеяться? Пальцами все показывают.
П.: Я так понимаю, что вы хотите самоутвердиться?
Р.: Ну пусть хоть смеяться перестанут.
П.: Я советую для самоутверждения совершить что-нибудь экстравагантное: отпустить на волю Ходорковского, отменить призыв в армию, послать Нургалиева в афедрон, назначить Якеменко губернатором острова Шикотан, отправить Ткачёва послом в Науру... Ну типа того. Сразу все подумают, что вы мужик, самец, сверхчеловек.
Р.: Вы смеётесь? Да я когда прогнал Лужкова, так после этого две недели плохо спал, боялся, что придёт Бэтмен и надерёт мне уши.
П.: Тогда попробуем другой метод. Попробуйте просто вообразить, что вы не слабак и неудачник, а человек благородный, с готовностью уступающий первенство Бэтмену по широте души. Он с детства хотел властвовать, так вот пусть его играется с этой властью, как дитя с любимой цацкой. А я, мол, постою себе спокойно в сторонке, с айподом поигрывая и в твиттере пописывая. Все сразу полюбят вас за благородство.
Р.: Думаете, это поможет?
П.: Не сомневаюсь.

Робин смотрит в потолок, неуверенно улыбаясь своим мыслям.
Занавес опускается.

A Journey into Siberia made by order of the king of France

A Journey into Siberia made by order of the king of France
Путешествие в Сибирь по приказу короля Франции
M. L’abbé Chappe d’Auteroche
Of the Royal Academy of Sciences at Paris, in 1761
Translated from the French (перевод с французского)
London
1770
430 страниц

46
Более богатые люди в Польше кушают много свинины и квашеной капусты (sour krout), представляющей из себя капусту, разрезанную на куски и брошенную в воду на несколько месяцев для квашения. Они также едят суп, называемый ими barsez [борщ]. Его делают из сока свёклы, квашенной путём помещения её в бочку на несколько месяцев. Эту жидкость смешивают с водой, сливками и мясом (если у них оно есть). Они полагают, что это очень вкусное блюдо.
47
Мы прибыли в Ригу в десять часов вечера. Мы остановились в гостинице «Криг». Когда мы вошли туда, постояльцы только что закончили ужин. Со стола было убрано всё, кроме бутылок с вином и стаканов. У каждого была трубка в три фута длиной. Одни сидели облокотившись на стол, другие вольно развалились в креслах с расстёгнутыми сюртуками. Слышен был только звон стаканов и бутылок и причмокивание курящих. Клубы дыма были столь густыми, что с трудом можно было видеть сидевших в дальнем конце залы. Несколько хорошеньких служанок сновали туда и сюда. Они были изящно одеты и, казалось, не собирались особенно гордиться обладанием целомудрия.
Двина вдвое шире Сены. Дворян в Риге мало, это главным образом приезжие, так как в основном жители купцы.
49
Вымогатели-крестьяне
51
Наконец мы прибыли в Санкт-Петербург 13 февраля после десятидневного путешествия. Каждый день с нами происходило столько несчастных случаев, что я не чаял достигнуть Сибири вовремя для проведения наблюдений.
52
Я отправился из Петербурга 10 марта на четырёх санях. В сани запрягли пять лошадей. Мы отправились в последнюю неделю масленицы, когда русские редко выезжают ввиду распущенности народа, который сильно напивается в эту пору и предается всем видам излишеств.
57
13 марта я прибыл в Городню, деревушку между Тверью и Клином.
58
Приехал в Москву 14 марта ночью. Сани мои совершенно развалились.
59
Я выехал 17 марта утром, приняв решение вовсе не останавливаться.
62
Я прибыл в Нижний Новгород 20 марта после обеда.
62
Глубина Волги 32 фута. Ширина 318 футов перед впадением в неё Оки.
65
Сколь прекрасно расположение города, столь же ужасно построены дома. Почти все из дерева, лишь несколько из кирпича.
Мальчиков здесь женят в 14 или 15 лет, девочек отдают замуж в 13. Часто женщины рожают детей вплоть до пятидесяти лет. Можно поэтому предположить, что страна густо населена. Но это не так. Девочек рано отдают замуж во избежание распутства.

21 марта вечером я выехал из Нижнего Новгорода. 22 марта вечером прибыли в Косьмодемьянск. Русские называют эту деревню городом.
67
Я прибыл в Шуметри 23 марта в десять часов утра.
69
Прибытие в Царёвококшайск. Рубль стоит 4 шиллинга 6 пенсов.
Был великий пост. Его русские соблюдают очень строго. Их пища состоит из плохо испечённого черного хлеба и овсяной каши на воде, которую более зажиточные приправляют конопляным маслом. Для питья у них квас, приготовленный из заквашенных на воде отрубей и муки. Это приятная жидкость жёлтого цвета, но кислее уксуса и с таким вкусом, что непривычные пить ее не могут. В другие сезоны года их пища состоит главным образом из рыбы и пирогов. Они имеют около трёх дюймов толщиной и наполнены рыбой под названием снетки (siantki). Русские принимают пищу за столом, где они размещаются вокруг чугуна с овсяной кашей. Некоторые сидят, другие стоят.
70
Дома освещаются берёзовыми лучинами. В двухэтажных домах на первом живут животные, на втором люди. Второй этаж разделён на две части. В одной хранят провизию, в другой располагаются люди. Печь занимает четверть комнаты. Трубы нет, вместо неё дыра в потолке. Топят печи раз в день: в семь или восемь утра.
71
Русские весьма привержены православию и прилежно соблюдают Великий Пост, заставляя соблюдать его даже детей пяти лет.
72
В каждом доме есть своего рода небольшая часовня с изображением святого – покровителя дома. Выходя из дома русские несколько минут крестятся, кланяясь святому в часовне и читая молитву. I once saw one of these country people strike his head so violently against a post in the eagerness of bending forwards, that he turned quite pale immediately: notwithstanding which he went on with his prayers. Observing that every body was looking at him without offering him any assistance, I went up to him, and made him sit down; he found himself sick, but luckily received no other injury from this excess of devotion. Однажды я видел, как один из этих деревенских жителей так сильно ударился головой о столб, старательно совершая поклоны, что даже побледнел. Заметив, что остальные смотрели на него, не стараясь прийти не помощь, я подошёл к нему и заставил присесть. К счастью, он не получил сильной травмы от избытка религиозного рвения.
73
В три часа пополудни 25 марта я прибыл в Хлынов, или Вятку, небольшой городок на одноимённой реке, где я остановился только на время замены саней.
На всём пути от Косьмодемьянска до Хлынова вся земля покрыта лесами. Очищены и обработаны только небольшие участки вокруг деревень. 26 числа в два часа пополудни я прибыл в Троицкое. Здесь я сменил лошадей.
74
После моего отправления из Москвы 12 марта я останавливался на ночёвку только в Нижнем Новгороде. В остальное время я оставался в основном в санях. Я сильно устал из-за того, что сани часто переворачивались. Мои спутники не одобряли такого образа жизни. Каждый день они искали случай выразить своё недовольство. Углубившись на несколько вёрст в лес, я крепко заснул. Когда я проснулся, была глубокая ночь. Сначала я не мог понять, сплю ли я или нет, где я нахожусь и куда еду. Но как только я стал осознавать действительность, меня охватила страшная мысль о том, что я брошен своими спутниками. Выбравшись из саней, я обнаружил, что я совсем один. Я позвал каждого из них по имени, но мне ответом было полное молчание. Поскольку я наблюдал, как их недовольство возрастало день ото дня, и слышал их разговоры, я начал опасаться, что пришедшая первой мысль подтверждается. Легко осознать весь ужас моего положения, если вспомнить, что я был один в одну из самых тёмных ночей, на расстоянии 1400 лье от родины, посреди сибирских льдов и снегов, с перспективой голода и жажды, ожидавших меня. Я даже не знал, нахожусь ли я на большой дороге или нет.
Возбуждённый этими мыслями, я вооружился двумя пистолетами и отправился по дороге. Однако вскоре я сбился с пути и сразу же погрузился в сугроб по самые плечи. Я с большим трудом выбрался из сугроба, но так при этом утомился, что остался лежать на снегу. Через некоторое время я принял сидячее положение. Я попытался нащупать пистолеты, но обнаружил, что они всё ещё погребены в снегу. Оглядевшись, я убедился, что нахожусь по-прежнему на той же дороге. Я вернулся к саням. Я был так возбуждён, что не мог оставаться там долго и снова пустился по той же дороге. Наученный опытом, я продвигался с большой осторожностью, шёл очень медленно и был очень недоволен, что приходится тащиться с такой скоростью. Я ходил туда и сюда почти всю ночь, размышляя о моём положении и то и дело возвращаясь в своим саням. Несмотря на сильный холод, я был покрыт обильным потом. Проходя в очередной раз по тому же пути, я заметил тусклый огонёк на некотором расстоянии. Подойдя поближе, я увидел, что это дом. Я сразу же вошёл внутрь и обнаружил, что мои люди крепко спят на полу рядом с какими-то молодыми девушками. Казалось, они сильно стали. Я разбудил своего слугу, но немедленно вышел наружу, потому что не хотел, чтобы они увидели, как я рад, что нашёл их. Слуга принёс огонь, при свете которого я обнаружил, что они оставили свои сани у самой деревни, а мои сани оттащили подальше. Впоследствии они мне сказали, что они сильно устали и, увидев, что я сплю, они остались в доме немного дольше, чем предвидели, будучи увлечены красотой девушек, старшей из которых было не более семнадцати лет. Было ясно, что я должен примириться с этой ситуацией. Найдя свои пистолеты, я отправился дальше на следующее утро в семь часов на тех же лошадях. Проехав Волву [Volva,], я прибыл 28 числа в Берёзовку, деревушку, расположенную в самом дремучем лесу. Поскольку деревня состояла лишь из трёх домов, населённых бедняками, лошадей там достать было нельзя. Поэтому пришлось ехать на тех же лошадях до Joussinewfkoe, расположенного на расстоянии 25 лье, по очень плохой дороге. Однако я обнаружил, что мы продвигаемся со скоростью 2 лье в час. По дороге мне встретилось очень мало населённых пунктов, которые едва ли заслуживали такого названия по причине их малонаселённости и бедности. Я продолжал ехать по тому же лесу, становящемуся всё гуще. Дорога была такой узкой, что встречные сани сильно мешали продвижению. Снега было так много, что при проезде мимо отъехавших в сторону встречных саней можно было видеть только лошадиные головы. Однажды, проезжая таким образом очень быстро мимо свернувших в сторону встречных саней, передок моих саней ударил об ось встречных, и сани опрокинулись так сильно, что я едва не погиб. Этот последний удар завершил разрушение моих саней. Теперь я остался без навеса, беззащитный перед суровым морозным воздухом. Поскольку до Соликамска было недалеко, а там я надеялся достать новые сани, я не стал останавливаться в Joussinewfkoe для их ремонта. Остальные сани тоже были сильно поломаны. Я продолжал путешествие. Однако теперь я бывал отброшен очень далеко в снег каждый раз, когда сани переворачивались. Наконец мы прибыли в Соликамск 29 марта в восемь часов вечера, проделав 180 вёрст в ужасных условиях. Поскольку последний раз я был в тепле 18 числа этого месяца и поскольку я питался постоянно с тех пор (кроме пребывания в Хлынове) лишь замороженным и продуктами, я чувствовал сильную усталость.
77
В Соликамске я отправился в контору Демидова.
78
Solikamsky is a small town on the borders of the river Kama. Isbrants Ides, a Muscovite ambassador, gives so high a description of this place, in his journey from Mosco to China, that I determined to take a particular view of it.
79
the vapour rising from the baths, which formed an exceeding thick mist, and presently became snow from the extreme cold. The great heat however I found in these baths, did not agree with the notion I had that they were only to be used for cleanliness. I knew not they were intended for sweating, till I had asked several other questions, and being satisfied with the state of my health, was going away immediately, if my servant had not stopped me, and acquainted me that the baths had been all night preparing, and that the people of the house would be very much disappointed, if I should decline going into them. Prompted by these reasons, and by my own curiosity, I resolved to bathe ; I therefore had the door opened, and bore at once all the heat. I undressed quickly, and found myself in a small square room, so much heated by a stove that I was instantly in a profuse sweat. On one side of the stove there was a kind of wooden bedstead, raised about four feet ; there were some steps to get up to it : the atmosphere is exceedingly heated towards the upper part of the apartment, on account of the lightness of the particles of heat, while the floor keeps much cooler, so that these steps are contrived to prepare gradually for the degree of heat one is to experience on the bed. Being unacquainted with these circumstances, and in a great hurry to get out of the bath, I went immediately and placed myself in the highest part of the room.
89
Отъезд из Соликамска 2 апреля.
373
Leftoc and his lady were at length recalled by Peter III after fourteen years exile : Lestoc came to St. Petersburg in the dress of the lower fort of people, which is commonly made of sheeps skin.
После четырнадцатилетней ссылки Петр Третий наконец вернул Лестока и его жену. Лесток прибыл в Петербург в одежде низших классов общества, которая обычно состоит в дублёном полушубке. Все придворные и все иностранцы желали его видеть, стараясь заставить его забыть о времени, проведённом в ссылке. Предложения помощи были вполне искренними, так как все знали о его невинности. У императрицы Елизаветы не было более преданного подданного.
Несмотря на свои 74 года, граф Лесток сохранил всю твёрдость, которая была столь ему необходима в то время, когда он возводил принцессу Елизавету на трон. В обществе он обычно подробно описывал всё это событие и свою ссылку, хотя знал очень хорошо, что эта история была очень неприятна русским и что он ежедневно подвергался опасности новой ссылки.
Пётр Третий оказал ему честь, допустив к своему столу. Лесток заявил следующее: «Ваше Величество, мои враги не преминут навредить мне. Но я надеюсь, что Ваше Величество позволит старику, которому осталось жить совсем немного, вволю поболтать и умереть в мире». Он предъявил претензии на всё имущество, отнятое у него во время ареста. Однако согласно обычаю оно было распределено среди частных лиц. Тогда он заявил, что завладеет всем, что сумеет обнаружить.
374
Count Muniс, equally great as a courtier and as a general, aсted in a different manner. He never complained. Both Russians and foreigners had the greatest respect for him.

General Muniс was of the tallest size ; though advanced in years, and extremely thin, he had preserved in the midst of his misfortunes, a most agreeable countenance. He engaged all hearts by his politeness, and the gentleness of his disposition.

Muniс, had a daughter at the time of his banishment ; who, as she was too young to partake of her father's disgrace, remained at St. Petersburg. In this lady, a most beautiful form and all the charms of youth were at sixteen years of age, united to the virtues, the gentleness, and the understanding of her father. The sensibility of M. de Witenhof could not refill such powerful attractions. He had the ribband of the order of St. Alexander Nevski, and was not without views of ambition. He was not ignorant of the danger of marrying the daughter of the disgraced general Munic, but he was in love, and obtained leave to be happy; nor has one day passed, in which he has not applauded his own resolution.
376
Banishment in Siberia is a kind of state of reprobation ; it makes a man so miserable, that although he lives among his fellow-creatures, every body flies from him ; no person dares to have any kind of connection with him ; but this is not so much on account of the crime he is supposed to have been guilty of, as for fear of the government.
¬The least unhappy of the exiles are such as are allowed to go into service among the Russians; they live at least with human beings. I have known some of these very well satisfied with their condition ; living with merchants who had some regard for these unfortunate people. One of these exiles brought me one day a small phial full of a liquor which he assured me was a sovereign remedy against all diseases. It may readily be imagined that I gave him whatever he asked for it.
¬I have read in the works of some preceding travellers, that the exiles in Siberia were employed in hunting the animals which supply the Russians with their beautiful furrs. I have never been a witness of this practice, but indeed it was impossible for me to see every thing. Besides, the Russians are in general so mistrustful, that when they are asked any questions, even concerning matters independent of government, they always answer, God knows and the Empress.
377
Of the population, trade, navy, revenues and land ¬forces of Russia.
¬

Introduction to the Study of Language

Introduction ¬to the ¬Study of Language:
¬A Critical Survey of the History and Methods of Comparative Philology of the Indo-European Languages.
¬By
¬B. Delbrück.
¬Authorized Translation, With a preface by the author.
¬This work is copyright.
¬ Leipzig,
1882
PREFACE.
¬ The character of the present work is mainly determined by the circumstance that it is intended by the author to facilitate the study of the "Grammars" which Breitkopf & Hartel are publishing, as well as the comprehension of comparative philology in its newest form. ¬The field of this "Introduction" is no broader than that of the above-mentioned "Grammars". Wherever in the following pages language, language-development, phonetic laws etc. are discussed, Indo-European language, Indo-European language-development etc., must alone be understood. I have felt the less inclination to discuss questions which lie outside the Indo-European domain, as for example those suggested by universal philology, because in reality the influence of philosophical linguistic research upon the science founded by Bopp has always been of slight account, and is very trifling at present. In limiting myself to the departments of phonetics and inflection I have also followed the "Grammars", but I must acknowledge that I should not, perhaps, have practised this self-denial if I had not just shown, in the fourth volume of my syntactical investigations [Die Grundlagen der griechischen Syntax, Halle, 1879), how in my opinion the comparative syntax of the Indo-European languages should be treated.
AUTHOR'S PREFACE TO THE ENGLISH
TRANSLATION.
¬ In writing the present work, my only thought was to introduce some of my countrymen to the study of the Indo-European languages, and to call their attention to certain points in the history and present condition of this study. Accordingly, the preface, as well as my treatment of the subject, were destined for German readers. On this account it seems to me especially important that the English translation should be preceded by a few words of explanation, or, I might almost say, of apology.
¬Above all, I would deprecate any comparison of this short and unpretentious "Introduction" with the extensive works of Max Muller, Whitney und Sayce. I by no means aim to furnish an explanation of the nature of language in general, as these scholars have done ; it is only my wish to show how a minute section of the whole linguistic mass has been studied, and in my opinion ought to be studied. It is true that in one chapter, that which treats of agglutination, I touch on more general ground, and it would perhaps have been better if here I had at least attempted to discuss my disagreement with Sayce's views somewhat in detail. I hope that in case of a second edition I shall be able to extend my original plan in this direction.
18
Contents.
¬ I. Historical Part, Chapters I— IV.
¬CHAPTER I : Franz Bopp, pages 1—26.
¬1. Bopp's views of the origin of Inflection , 3 — 16. Bopp at first follows Friedrich Schlegel. Theory of the latter, 3 — 5. Bopp's theory in its first form, 6 — 9. Bopp's theory in its second form, 9 — 12. The third and final form, 12—15.
¬2. Bopp's method of comparing given languages, 16 — 25. Is Bopp's mode of view that of natural science? His general views of language, 17 — 20. Bopp's conception of phonetic laws : a) mechanical laws (i. e. law of gravity), 20 — 21 ; h) physical laws, 21 — 23. Incompleteness of Bopp's system of phonetics, — especially evident in his treatment of non-Indo-European languages, 23 — 24. Comprehensive estimate of Bopp, 25 — 26.
¬CHAPTER II: Bopp's Contemporaries and Successors down to August Schleicher, pages 26 — 40. ¬Wilhelm von Humboldt, 26 — ^28. A. W. von Schelgel, 28 — 32. Schelgel's position toward Bopp , 29. Lassen's critique , 30 — 31. Jacob Grimm, 32 — 34. A. F. Pott, 35 — 36. Theodor Benfey, 36. Development of linguistic science down to Schleicher, 37 — 40. Progress in knowledge, 37—39; in method, 39—40.
¬CHAPTER III : August Schleicher, pages 40—55. ¬Hegel's influence, 40 — 42. Influence of natural science, 42 — 44. Schleicher's works , 44 — 45. Comparison between his views and Bopp's , 45 — 47. Schleicher 's parent speech, 48 — 53. Schleicher not a scientist, hut a philologist, 54 — 55.
¬CHAPTER IV : New Endeavors, pages 55—61. ¬New endeavors are manifest in the following tendencies : 1) Less interest is felt in the history of inflection (i. c. the origin of forms in primitive periods of the parent speech), 56. 2) It is recognized that no composition of unfinished linguistic elements can take place in the individual languages, 57. 3) More rigorous demands are made upon phonetic laws. The view arises that phonetic laws admit of no exceptions, 60. . In consequence of this, attention is especially drawn to formations hy analogy, 60. Importance of modern languages, 61.

CHAPTER I.
¬ FRANZ BOPP.
¬When Franz Bopp (born in 1791), the founder of comparative philology, hegan to devote his attention to Sanskrit, the statement that the language of the Brahmans was nearly related to the languages of Europe, especially to Latin and Greek, had been repeatedly made, and strengthened by a number of authentic proofs. Above all. Sir William Jones, the first president of a society organized in Calcutta for the exploration of Asia, had, as early as 1786, expressed himself on this point as follows :
¬" The Sanskrit language, whatever may be its antiquity, is of wonderful structure ; more perfect than the Greek, more copious than the Latin, and more exquisitely refined than either; yet bearing to both of them a stronger affinity, both in the roots of verbs and in the forms of grammar, than could have been produced by accident ; so strong that no philologer could examine all the three without believing them to have sprung from some common source, which, perhaps, no longer exists. There is a similar reason, though not quite so forcible, for supposing that both the Gothic and Celtic, though blended with a different idiom, had the same origin with the Sanskrit." (Cf. Benfey, Geschichte der Sprachwissenschaft, page 348.)

Удивительные события

Зайниддин Махмуд Васифи
Удивительные события
(из части первой, главы 7)
Однажды ко мне домой пришла группа друзей. У меня варилась похлёбка. А у меня выросли длинные усы. За едой усы испачкались в похлёбке. Один гость обратил моё внимание на это. Я сразу схватил ножницы и подрезал усы.
Один гость сказал:
— Слушай, из-за этого твоего поступка тебе придётся некоторое время не выходить из дома, пока усы не отрастут.
Он был прав, потому что Шах Исмаил строго запретил подстригать усы, так как это обычай суннитов. Однако через два дня возникло дело, из-за которого мне пришлось выйти на улицу.
На улице я шёл, закрывая лицо рукавом. Но вскоре я забылся и отнял руку от лица.
В это самое время мне навстречу попался кизилбаши, который, увидев, что у меня подстрижены усы, сказал:
— О Язид! Ты подстриг усы! Ты нарушил приказ царя!
Я не растерялся, потому что мне на ум пришла одна уловка, и я сказал:
— Господин! Как хорошо, что я вас встретил! Я как раз вышел, чтобы найти одного из вас. Да будет вам известно, что группа паломников собралась в одном доме. Я тоже был в этом собрании. Их шутки и развлечения дошли до того, что они у меня подрезали усы. Их всего десять человек. Если вы пойдёте со мной, то сможете получить с них тысячу танга.
— Где они прячутся? — спросил кизилбаши радостно.
— Если пойдёте за мной, я вас к ним проведу. В тот караван-сарай, в который я войду, вы тоже входите. Только входите через некоторое время после меня, чтобы они не догадались, то я вас привёл.
Он согласился. Я отправился в путь. Он следом за мной. Я стал размышлять, где бы мне избавиться от когтей этого хищника. Вдруг я пришёл на берег ручья Козарон, где увидел караван-сарай с открытыми дверьми. Одним махом перепрыгнул я через ручей и сделав пару шагов попал во двор. Двери я за собой крепко запер подпоркой. После этого я забрался на крышу, а оттуда спустился в соседний двор, вышел оттуда на другую улицу и ушёл прочь.
А этот злодей, ни о чём не подозревая, подошёл к дверям караван-сарая, в который я вошёл, и громко потребовал:
— Открывайте двери! Здесь есть паломники, у меня к ним дело!
А обитатели этого караван-сарая ответили:
— Здесь паломников нет, не было, они сюда не приходили и никогда не придут. Потому что у нас с ними никаких дел нет, не было и не будет. Над вами какой-то хитрец подшутил.
Одним словом, я добрался до мазара Ходжи Рухбанда и там вошёл в медресе Кази Нуруддина. Там ученики сидели на скамьях. Я тоже уселся с ними и вступил в беседу.
Вдруг я увидал, что тот самый кизилбаши вошёл в коридор этого медресе. Вероятно он, не найдя паломников в том караван-сарае, пошёл за мной следом и повсюду, где он предполагал меня найти, предпринимал поиски и наконец дошёл до этого медресе.
Когда я увидел кизилбаши, то сразу же накинул халат на голову и лёг за спинами учеников. При этом я принялся громко стонать:
— Ах, глаз! Глаз мой горит, как будто в него вонзили кинжал!
Войдя, кизилбаши сел на скамью и, описав внешность и приметы того, кого он разыскивает, спросил, не входил ли сюда этот человек. От этих его расспросов моё сердце сжалось от страха, потому что упомянутые им внешность и приметы полностью меня выдавали. Под влиянием этого страха моя «больв глазу» ещё более усилилась.
Собравшиеся в медресе дали такой ответ кизилбаши:
— Этот человек сюда не приходил.
Кизилбаши услышал мои стоны и крики и спросил:
— Что с этим человеком?
Они ответили:
— Этого человека мучит сильная боль в глазах.
Кизилбаши сказал:
— У меня есть сильное средство, которое я бесплатно применяю для лечения больных глаз у людей. Это проверенное средство.
И он принялся шарить по карманам в поисках этого лекарства.
Я закричал, что для моих глаз лекарство не нужно. Потому что всякий раз, когда применяли лекарство, боль в глазах усиливалась и вот достигла нынешней своей стадии. Я поклялся, что больше лекарствами лечить глаза не буду.
Кизилбаши разгневался, стал бранить меня и мои глаза и вскоре ушёл. Сказал, что спешит на поиски этого человека.
После ухода кизилбаши моя «глазная боль» и все мои страхи ушли следом за ним.
Я спокойно встал, уселся среди собрания учеников медресе и рассказал им всю эту историю.
Они очень веселились.

Примечания:
О Язид! = О чёрт!

Карл Пятый

Карл Пятый (24 февраля 1500—21 сентября 1558).
Император священной Римской империи (1519–56), король Испании (как Карл Первый, 1516–56) и эрцгерцог Австрии (как Карл Первый, 1519–21), наследник Испанской и Габсбургской империи, простиравшейся по всей Европе от Испании и Нидерландов до Австрии и Королевства Неаполя, а за океаном достигавшей испанской Америки. Он боролся за сохранение своей Империи против усиливавшегося протестантизма и возрастающего давления со стороны Франции и Турции, а также против враждебно настроенного римского Папы. В конце концов он уступил давлению, отказавшись от притязаний на Нидерланды и Испанию в пользу своего сына Филиппа Второго и от титула императора в пользу своего брата Фердинанда Первого и уйдя в монастырь.
Карл был сыном Филиппа Красивого, короля Кастилии, и инфанты Хуаны и внуком императора Максимилиана Первого и Марии, герцогини Бургундской, а также «католических королей» Изабеллы Первой, королевы Кастилии, и Фердинанда Второго, короля Арагона.
Безрадостное детство
Никогда в истории человечества не появлялся на свет ребенок с надеждами на более великое будущее, чем мальчик Карл, который 24 февраля 1500 года родился в Генте у Филиппа Австрийского и испанской инфанты Хуаны. Его родители были уже владельцами большой и богатой области — семнадцати провинций Нидерландов, в то время самой густонаселенной и преуспевающей страны в мире, и свободного герцогства Бургундии (Франш-Конте). Потенциальное наследство от его бабушки и дедушки обещало быть ещё более замечательным. Его дедом по отцу был император Максимилиан Первый, который мог оставить ему германские владения Дома Габсбургов и их претензии на императорскую корону; родители его матери, Фердинанд и Изабелла, должны были отдать ему целый испанский полуостров (за исключением Португалии), так же как Неаполь, Сицилию, Сардинию и власть над безграничными странами недавно обнаруженного западного континента. Таким образом, половина цивилизованного мира должна была однажды принадлежать этому Карлу; он должен был реализовать надежды на самую большую власть, которая когда-либо проносилась перед умственным взором Максимилиана и Габсбургов — его предков.
Между тем, этот будущий правитель мира вел намного более печальную жизнь, чем выпадает на долю большинства детей. Он никогда не знал, что такое родительская забота. Ему ещё не исполнилось двух лет, когда его родители отправились в Испанию, чтобы обеспечить признание кортесами Кастилии и Арагона их притязаний на наследование владения этими двумя странами. Филипп возвратился в Нидерланды первым в 1503; Хуана осталась ещё на год в Испании и родила второго сына, Фердинанда. Супруги были мало привязаны друг к другу; Филипп, равнодушный к своей не очень привлекательной жене, искал приключений на стороне; Хуана же, которая страстно любила мужа, уже от природы имела угрюмый характер, а неверность мужа угнетала её ещё больше.

Эта пара плохо подходивших друг к другу людей мало заботилась о своём старшем сыне, и в январе 1506 года они оба оставили его снова, чтобы отправиться овладеть троном Кастилии, оставшимся свободным после смерти Изабеллы Католической. Отец никогда больше не видел своего сына, поскольку внезапно умер 25 сентября 1506 года на двадцать восьмом году жизни. Хуана была заперта в королевском замке Тордесильяс своим отцом Фердинандом, который объявил, что она сошла с ума от печали по смерти мужа, но который в действительности желал получить трон Кастилии для себя. Таким образом, Карл остался фактически сиротой. Хотя Карл стал номинально правителем Нидерландов, император Максимилиан, как его опекун, поручил управление этими областями своей дочери Маргарите Австрийской, которую очень любили в Нидерландах и которая заботилась об образовании своего племянника. Его главным наставником был Гийом де Круа, сеньор Шьевр, честолюбивый, но недалёкий человек, который заискивал перед своим учеником с подобострастием. Затем его наставником стал Адриан Флорисзоон, лувенский профессор умеренных способностей (будущий папа Адриан Шестой), который внушал молодому принцу горячее рвение к католической вере. Он был членом религиозного движения devotio moderna (современная набожность), которое содействовало распространению грамотности в массах. История была любимым предметом Карла. В других науках, особенно в латинском языке, он успевал не очень сильно и не имел никакого интереса к схоластическим исследованиям. Намного больше он был увлечен рыцарскими занятиями и, пока не стало помехой плохое здоровье, был искусен в турнирах, танцах и даже в бое быков. От дедушки Максимилиана Карл унаследовал также страстную любовь к охоте. Но что был самым примечательным, так это серьезная и величавая вдумчивость, которая рано развилась в его характере. Он всегда сохранял благодарную память о наставниках и, когда вырос, Шьевр стал его основным советником. В 1515 Карл был официально объявлен совершеннолетним. Но спокойный, осмотрительный, очевидно невежественный молодой герцог Люксембургский, изнурённый безрадостной юностью, и после 1515 года предоставлял заботу о государственном управлении Шьевру и другим фаворитам. Они, почти все французы по происхождению, затягивали его во французскую партию в европейской политике и преуспели в создании в нем сильной ненависти к его дедушке Фердинанду, который отказывал ему в наследовании Кастилии.

субхашита

कान्तारे वनदुर्गेषु कृच्छ्रास्वापत्सु संभ्रमे |
उद्यतेषु च शस्त्रेषु नास्ति सत्त्वावतां भयम् ||
Kāntāre vanadurgeşu kŗcchrāsvāpatsu saňbhrame
Udyateşu ca çastreşu nāsti sattvavatāň bhayam.

1628 (3897)
Mbh. 5, 1513b 1514a
Kāntāra 1. густой лес 2. несчастье
vanadurga труднопроходимая дорога в лесу
āpad (f) misfortune, calamity
saňbhrama moving about, moving or going round, turning round, whirling about, revolving, haste, hurry ; flurry, confusion, agitation ; uproar, tumult ; fear, terror, alarm ; error, mistake, ignorance ; bustling activity, zeal
Udyat поднятый
çastra меч
sattvavata храбрый
страх

В густом лесу, на опасных лесных дорогах, в тяжёлых обстоятельствах, во время беспорядков и когда подняты мечи, храбрые не ведают страха.

Чтения о словесности

Чтения о словесности
Курс первый
[Иван Давыдов]
Издание второе, исправленное
Москва
1837
8
Предисловие к первому изданию
Издаваемыя Чтения о Словесности, или собственно о Философіи Словесности, содержащія теорію Слова, Краснорѣчія и Поэзіи, изложены по руководству Блера. Уроки о Риторикѣ и Изящной Словесности, надъ которыми трудился Блеръ въ продолженіе двадцатичетырехлѣтняго преподаванія, давно переведены на Нѣмецкий и Французскій языки. Въ нихъ находитъ важнѣйшія изслѣдованія по предмету Философіи Словесности, повѣренныя поучительными наблюденіями сочинителя; самое же изложеніе ихъ ясно, просто и изящно: это живая рѣчь бесѣды умнаго и ученаго человѣка. По эшимъ урокамъ составлены многіе учебники, къ числу которыхъ принадлежитъ и опытъ Ришорики, вскорѣ послѣ появленія подлинника изданный на Русскомъ языкѣ, въ одной книгѣ, подъ названіемъ Опыта Риторики, сокращеннаго изъ Блера (*).

12
Предисловие ко второму изданию

16
Содержание перваго курса
38
Чтение первое
51
Чтение второе
Философия слова
64
Народы, завоевавшие Римскую Империю, более холодные по характеру, стали пренебрегать ударениями, переменами голоса и телодвижениями, оживлявшими языки Греческий и Латинский. С разделением Латинского языка на западные наречия, выговор и произношение совершенно изменились: перестали обращать исключительное внимание на музыкальную стихию языка, на великолепие декламации и мимики. Разговор и речи ораторские стали простее, начали умереннее употреблять выразительные телодвижения и сильные перемены голоса.
Француз в разговоре разнообразит удаерния голоса и телодвижения более, нежели Англичанин, а Италиянец превосходит в этом и Француза; музыкальный выговор и выразительные телодвижения составляют отличительное свойство Италиянцев.

68
Письмена
72
Язык Французский всех более подчинен постоянному порядку; ни в красноречии, ни в поэзии почти совсем не допускает изменений в словопостроении. Английский позволяет более свободы в порядке слов; Италиянский особенно сохранил свойство древних языков.
86
Чтение четвёртое
106
Чтение пятое
Сродство языков
117
В конце истекшего столетия и в начале нынешнего, многие учёные обращали внимание на сродство Европейских языков с Славянским: Депина, Греф, Аделунг, Клапрот, Мальтебрюн, Шлецер, Фатер, Линде, Юнгманн.
118
Так норманны, вместе с своими обычаями, учреждениями, принесли к нам и слова. Речения: ряд, костер, котел, сено, град, торг, молоко и другие, находим в языках Исландском, Датском, Шведском и Фризском.
122
Чтение шестое
Отличительные свойства языков, выражающие характер народов.

Хэллоу им, или Шабаш вампиров на Триумфальной

В начале второго сходил на Триумфальную, чтобы осмотреться. Неожиданно повезло: объект съёмки вступил в контакт. Дело в том, что ближняя часть площади вокруг памятника Маяковскому была уже огорожена при бывшем мэре, а сегодня огородили часть площади около гостиницы Пекин. Там нашисты устроили шабаш с переливанием крови. Стал их снимать. Дальнейшее см. здесь:

http://www.youtube.com/watch?v=9CfrQCZQ-5I

Качество as is, то есть сырое, так как не тратил время на обработку.

MITHRIDATES ODER ALLGEMEINE SPRACHENKUNDE

MITHRIDATES ODER ALLGEMEINE SPRACHENKUNDE
J.Ch.Adelung
4 часть [добавления к первой части]
Издательство:
Berlin
1817
Место хранения оригинала: Оксфордский университет
Оцифровано: 29 май 2007
17
Добавление к первой части Митридата
33
Китайские слова
42
Отче наш на Мандаринском
44
На языке чан-чу-фу провинции Фуцзянь.
62
Сиамский
65
Малайский
74
Санскрит
86
Карварс (Индия)
87
Куки
90
Малабарский
95
Тамильский
98
Сингальский
100
Цыганский
112
Афганский
119
Персидский
128
Др.-еврейский
132
Мелинданский (Север нижней Эфиопии)
136
Литературный арабский
137
Сирийский диалект
(118) 138
Арабский в Баку
[В четвертой части «Митридата» Аделунга есть сведения о некоем арабском диалекте в Баку. В квадратных скобках мой комментарий.]
«На Кавказе и во многих провинциях Персии в высших слоях общества говорят на арабском диалекте, на котором мне посчастливилось достать словарь и текст «Отче наш» благодаря любезности г-на инженера-подполковника (Ingeneur-Oberst-Lieutenant) и кавалера (Ritter) von Trousson, из Баку. Привожу текст молитвы:
1.Illogyuna lyassi, kana fis samagi [последние два слова по-арабски]
2.Myahmodyum ismika, [по-арабски]
3. Ne selyu illo djenstikii
4. El yahtiyaru illaike kemakana fis samay kesalike fes ars
5. Ver suguna fikyullvahtin [«на всякое время» по-арабски] ve filiayum [«и дай сегодня» по-арабски. Где «хлеб»?]
6. Vaaf andsheroo imenoo kem ona yefi anmedsheri mino
7.Lootusilno mene sheitan. Oomin.»
139
Абиссинский
144
Армянский
147
Грузинский
158
Кабардинский
160
Осетинский
163
Татарский
169
Аварский
173
Кази-кумык
176
Курачальский язык в сравнении с другими лезгинскими
181
Бухарский
184
Тюркский диалект
187
Крымско-татарский
188
Ногайский
Ata mes olan koklerde,
Aden mkades olssun,
Mamleketen etischssun,
Mraden erdü olssun kbi oldugi kokdü,
Wa waer bisü bu kun etme erkungi gemsi,
Bagišchla bisü mesi boritschlar, dachi bis bageschladugamis misa boritschlular,
Wa keturmü bisi snamaga,
Amma kurtar bisi jaramasdan,
Sira senikkider mamleket, wa kudret, wa beguklek daïm. Amin.

191
Татарский
198
Башкирский
199
Киргизский
203
Якутский
204
Чувашский
208
Бурятский
210
Калмыцкий
216
Маньчжурский
242
Тунгусский

278
Молуккский
281
Маркизские острова
293
Добавления к первой части второго тома
Баскский язык
305
Баскский словарь
369
Фрагмент древнебаскской песни
381
Баскский

383
Горно-шотландский
414
Отче наш на сербском
415
Хорватский
421
Полабский
(Potozky)
Nesse wader, tu toy lifs wa nebesshay,
Siungta woarda tygi cheyma,
Tujae rick kommae,
Tia wiliae szumweh rock wa nebisshay kak ne zimie.
Un wybu doy nam nesse chtech kak moy wybu dayne nesse chresmarym,
Ni bringwa nass na wasskonie,
Day lizwai nes wit wyskak chandak. Amen.

425
(Литовский) Litauisch aus der Gegend von Witepsk.
Taws myusu, kotris essi debessis;
Swetyts lay [пусть] top tows words ;
Lay inok [созревать] mums [для нас] tawa walstiba [царство];
Towoc wala lay hutik kay debessis tay
Arydsan wiersum zees;
Myusu dininszku mayzi dud mums szudin;
Un atlayd mums myusu porodus, kay und
Mes atlayzem sowim porodnikim;
Und ne iwid mums izsz kardynoszanas;
Bet atpesti mums un launa. Amen.

432
Молдавско-валашский
Молдавский
444
Берберский
449
Сауаке, суаке
450
Тигре
455
Буллом
473
Галла
476
Готтентотский
524
Чеченский, ингушский, туши

533
Общий реестр
551
Кантабрийский, или баскский язык
565
Словарь баскского языка
628
Баскский язык

О древностяхъ южнаго берега Крыма и горъ Таврическихъ.

О древностяхъ южнаго берега Крыма и горъ Таврическихъ.
сочиненіе
Петра Кеппена
издано по распоряженію Новороссійскаго и Бессарабскаго Генералъ-Губернатора
Графа А. М. Воронцова
САНКТПЕТЕРБУРГЪ,
печатано при Императорской Акдемии Наук
1837
Объѣзжая Россію съ 1810 года, я въ 1819 г. имѣлъ случай проѣхать по Южному берегу Крыма и тогда же родилось во мнѣ желаніе сдѣлаться нѣкогда постояннымъ жителемъ той прелестной страны, которой красоты оставили во мнѣ столь живое воспоминаніе, что и въ горахъ Штиріи и Трансильваніи я не могъ не отдавать преимущества характеру прибрежнаго хребта Тавриды, предъ мѣстами не представляющими взгляда на безпредѣльную поверхность моря.
Въ 1827 году я, по службѣ, переселился въ Крымъ, и съ того времени ему преімущественно посвящались мои досуги. Для пополненія собранныхъ въ разное время археографическихъ и топографическихъ свѣдѣній о Южномъ Крымѣ, Его Сіятельству Графу Михаилу Семеновичу Воронцову угодно было доставить мнѣ, въ 1835 году, всѣ нужныя средства. По его благосклонному порученію я вновь объѣхалъ горную часть Таврическаго полуострова, послѣ чего въ мое распоряженіе отпущена была сумма, представившая возможность издать, какъ карту съ указателемъ, такъ и передаваемыя здѣсь разысканія о древностяхъ Южнаго берега Крыма и горъ Таврическихъ.
Не могу не желать, чтобы этоть посильный трудъ мой, былъ принятъ благосклонно, и чтобы Гг. Ученые обратили на него свое вниманіе. Поучительныя замѣчанія ихъ будутъ приняты мною съ истинною признательностію, особенно потому, что я, отъезжая теперь же въ Крымъ, вѣроятно буду въ состояніи ими воспользоваться.
Двойное заглавіе моей кннгн доказываетъ, что я не желалъ бы остановиться на томъ, что донынѣ могло быть напечатано. Есди изслѣдованія о древностяхь Южнаго Крыма засдужатъ одобреніес, то въ послѣдствіи, въ составъ Крымскаго сборника войдутъ свѣдѣнія топографическія и физическія, которыя, при новыхъ объѣздахъ Крыма, будутъ мною, по возможности повѣряемы и дополняемы.

Навеяно Прустом

В плохую погоду я обычно отправлялся в сторону Мезеглиз, накинув на плечи плед, бросая взгляды вдаль, где я надеялся когда-нибудь встретить какую-нибудь местную крестьянку, чтобы заключить её в объятия, ибо для меня все эти красоты природы, все эти кусты боярышника, все цветы и деревья таили в себе лишь часть наслаждения, если к ним не присоединялся образ девы, тесно связанной с этим краем, в котором я чувствовал себя так прекрасно, как нигде в другом месте, в котором нет таких прелестных девушек, волнующих моё воображение, доставляющих радость уже тем, что они прячутся где-то поблизости, так что кажется, что только заверни за этот поворот дороги и тут же твоим жадным глазам представится фигура прелестницы, столь же связанной с этим лесом, с этими кустами, с готической церковью за горизонтом, как связаны с ними листья, ягоды, церковные служители, колокола на двух колокольнях, возвышающихся над окрестностями и видных за два километра, которыми я начинал любоваться лишь только выйду из дома, — прелестницы, столь неотъемлемой для этого пейзажа, что её невозможно представить где-нибудь в Париже, где она была бы неким чужеродным телом, которое чувствуется, например, когда в сильный ветер в глаз, незащищённый очками, попадает соринка, прекрасно видимая в чужом глазу, между тем как в своём не замечается и бревна, согласно Святому Писанию, которое относится к одной из моих любимых книг, среди которых есть много и других, вполне светского содержания, с ранних лет пробудивших во мне ту чувственность, которая в зрелом возрасте заставляет воспринимать всех женщин одинаково, независимо от обстоятельств, сопутствующих знакомству с ними, между тем как я ещё не достиг этого возраста, благодаря чему для меня существовали только те женщины, которые жили, составляя одно целое с пейзажем, с ранних лет пленившим моё воображение, а именно с пейзажем Камбре, города, куда мы приезжали каждое лето на отдых, отправляясь в длительные прогулки вокруг него по одной из двух дорог, из которых одна проходила мимо усадьбы г-на Свана, и поэтому мы говорили, что отправляемся на прогулку в сторону Свана, между тем как была и вторая дорога, мимо замка Германтов, поэтому и прогулка в ту сторону называлась прогулкой в с сторону Германтов, но я больше любил прогулки в сторону Свана, надеясь когда-нибудь встретить его очаровательную дочку, которая, как это часто бывает, попадалась мне на глаза только во время прогулок с родителями или дедушкой, когда совершенно было невозможно завязать с ней разговор, между тем как во время моих прогулок в одиночестве ни дочка Свана, ни крестьянские дочки мне не встречались, как я мысленно ни пытался вызвать их появление, прилагая все силы на заклинание вышних сил, которые, видимо, не собирались приходить мне на помощь, несмотря на то, что я всегда был богобоязнен и набожен, посещая по воскресеньям нашу церковь, где всегда стоял как вкопанный, предаваясь мыслям о святых, изображённых на витражах, украшающих церковь и придающих её особенно торжественный вид, вызывающий благоговение даже у лиц, лишь случайно зашедших в храм и вовсе не намеревающихся предаться в нём молитвам или иным богоугодным занятиям.

Dictionnaire comique

Dictionnaire comique, satyrique, critique, burlesque, libre et proverbial
Philibert Joseph Leroux, Philibert-Joseph Le Roux
Premier volume
Издательство: [s.n.],
Pampeloune
1786
B
105
Baiser à la pincette. C'est donner un baiser à une personne en lui pinçant doucement les deux joues des doigts , afin de pouvoir appliquer le baiser sur la bouche plus à l'aise et plus amoureusement.

Baiser à la dragonne. Voyez baiser à la pincette.
Signifie aussi quelquefois jouir tout-à-fait d'une personne , la violenter et la traiter un peu cavaliériment , ne faire point de façon , en venir aussi-tôt à la conclusîon , à la manière des dragons , qui ne sont pas gens à filer le parfait amour et à soupirer long - tems en vain.

Baiser à la Florentine. Ce mot exprime l'action de deux personnes qui en se donnant l'un à l'autre des baisers sur la bouche , se lancent tour à tour de petits coups de langue pour servir comme d'aiguillonnement au plaisir. Cette sorte de baiser est appellé aussi en France, baiser la langue en bouche, etc. On prétend que ce baiser est de l’invention des Italiens, qui enchérissent pardessus toutes les autres nations en matière de folies d’amour.

Baiser. Ce mot ne signifie pas toujours des baisers honnêtes , mais dans le sens libre , signifie prendre du plaisir avec une femme, faire le déduit, recevoir la dernière faveur. Ils sont fort ardens, amoureux , & aiment bien à baiser ( Abl. Luc. et p. ) Si l’on ne baise aux Enfers , n’espérez plus d'être baisée. ( Main. Poés.)

Baiser. Substantif. Pour embrassement lascif, déduit. Car d’un seul baiser il engendre un enfant.
( Abl. Luc. et p.) Voyez Poste.

Baiseur. Pour un amoureux qui aime le déduit, qui aime le commerce des femmes, un débauché, un putacier.
Je ne suis rien qu’un ivrogne
Quoiqu'on m'estime baiseur. (Parn. des Mus.)

Baisotter. Pour baiser sans cesse, lécher le grouin , le museau. Exprime aussi quelquefois l’action de deux personnes qui s'entredonnent de petits baisers ou coups de bec tendres et amoureux , pour s'agacer l’un l'autre.
623
Grouin. Pour bouche, museau, bec (Mol. Méd. malgré lui. )
¬Donner un coup de grouin. Pour donner un baiser , baiser , approcher sa bouche de celle d'une autre personne. Je vous accroche et vous baille un coup de grouin ( Théat. Ital. Arleq. Grand Sophi.)
Lécher le grouin. Manière de parler ironique , pour baiser sans cesse, baisotter. (Voyez Lécher le morveau. )

ناچ نا جانے آنگن ٹیڑھا
Naach naa jaane angaan TeRhaa
नाच न जाने आँगन टेढ़ा
Не умеющий танцевать говорит, что двор неровный. Срав. Плохому танцору всегда что-нибудь мешает.
Мастер глуп, нож туп.

چیونٹی کے بھی پر نکل آۓ Chyunti ke bhii par nikal aye
Даже муравей распустил крылья. Срав. Пустая бочка пуще гремит.

کوا چلا هنس کی چال اور اپنی بھی بھول گیا Kawwaa chalaa hans kii chaal aur apnii bhii bhul gayaa
Ворона прошлась по-лебединому и забыла собственную походку. Срав. Ворона в павлиньих крыльях.

سو چوهے کھاکے بلی حج کو چلی Sau chuhe khaake billi haj ko chalii

सौ चूहे खाकर बिल्ली हज को चली
Сожрав сто мышек, кошка отправилась совершать хаддж. Срав. Благословясь не грех, сказал убийца

Из вновь найденных черновиков к «Тихому Дону».

Из вновь найденных черновиков к «Тихому Дону».
В журнале Osteuropa (2005, #11, S. 211) опубликован текст рукописи, попавшей в руки немецких учёных от вдовы солдата, воевавшего в районе станицы Вёшенской. Эксперты-шолоховеды установили, что почерк принадлежит Шолохову. Ниже этот текст приводится с сохранением орфографии и пунктуации автора.

«Прозеленью размутюжились левады. Возмутнела расхрюстанная поветка. Сухменный шлык урубисто сизел. Муругий будыль подсиживал латоху. Люшня косогона раскрылялась. Вешняя ростепель трельчатым звоном размашисто коналась, а имурка турсучила теклину по буеракам. Разнолистый яровик из косухи заговил хвитинку. Можара плямкала кураготом. Пригрубистые полипоны хвасрали рахунку за ухналями из-под зёмки отменитыми катухами. Мирошники всклячивали поджожку. Зеворотые громышки ошелевали грядушку. Поросль пустостволового купыря раскрылисто стебалась и взъерепенивалась в забурунье. Бухолень чумбура изрытно кварял в улешах и вскагакивался в карше.
— Ты, чадунюшка, за белых аль за красных? — взрыкнулся трещатым хрустем урядник Колыхалов. — Семаком не отбрехаешься. И паралик трензелями зараскрыляет!
— Не бузуй, тремаха! — заковынисто вспрял Мишутка.
***
Вот так устанавливали советскую власть на Дону, чтобы в мире больше никогда не было кулаков и батраков.»

Это ещё один аргумент в пользу теории, защищающей Шолохова как автора «Тихого Дона».

Птичку жалко

Птичку жалко
Passer mortuus est meae puellae (Катулл)
Зачем было развешивать кормушки на балконе и перед окном? Зачем было привлекать пташек божьих? В большом городе птицы небесные вполне могут прокормиться в местах, куда жители относят остатки трапезы. Город — это не деревня и не лес. Если бы не кормушки, никогда крылатые создания не приблизились бы к балкону и окну. Так нет же, добрых десять лет семечки, семечки и семечки. Пока не было кошек, ещё туда-сюда. Но сначала появилась Мелисса. Потом Пуся. Обе птицеловки, как и полагается порядочным потомкам богини Баст. Долой семечки! Долой кормушки! Тщетно призывал я дочерей Евы прекратить приманивание летучих посланцев небес.
И вот свершилось.
Насельница кельи с окном, где кормушка, как всегда по выходным, отправилась в Малое Вознесение. Корм же в кормушку не положила. Напрасно искали его крылатые гостьи. Нет семечек. И залетела птичка божия в окно, оставшееся незапертым (по версии сынов Адама) или же открывшееся самостоятельно (по версии кормилицы птичьей).
Залетела птичка в окно (раз).
Спустилась на подоконник, где лежал пакет с семечками (два).
Увлеклась склёвыванием корма своего (три).
И проникли в комнату пришельцы из мира млекопитающих (четыре).
В один момент свёрнута шея птахи (пять).
Что делать? Кто виноват?
Мечется Пуся по комнатам с добычей в пасти. С криком бросаются к ней любители птиц. Не отпускает своего гладкошёрстая тварь.
Плачьте, грации! Рыдайте, амуры и Венеры! Будь же проклят ты, мрак треклятый Орка! Птичку милую мне назад отдайте!
Кто синичку вернёт, как ей воскреснуть? Где сейчас твоё лазоревое тело? Съели тело жестокие собаки. А душа уж вознеслась высоко в небо.

Учёный понимает невысказанное

अनुक्तमप्यूहति पण्डितो जन: ।
A learned man understands unsaid words.
apyūh понимать
anukta невысказанное
pan.d.ita учёный
jana человек

Надпись из Бахчисарая

Надпись из Бахчисарая

124
دلا دهر فنايه ايتمه رغبت ٭ چكرسن عاقبت بر كون ندامت ٭ كوررسن بيوفادر دار دنيا
يوز كه كولرك ايدر مذلّت ٭نيچه شهلر كه كلدى بوجهانه ٭ همه ايلديلر عقبايه رحلت
О сердце! Не верь суетному миру; рано или поздно ты, наконец, раскаешься, увидишь, что этот мир вероломен, что он беспрестанно смеется тебе в глаза и тебя унижает. Много было в мире царей; все они переселились в вечность.

فرح سلطان خانى نور سعادت * كه ترك ايتدى بزه جكدردى حسرت * اون ايكى ياشنه ايردكده ناكاه
اودة جام اجلدن طاتدى لذّت * قنى اول نونهال باغ رضوان * قنى اول جوهر درّ نظافت
قنى اول سرو بستان ملاحت * قني اول لولو لالاى حكمت * جهانك حالنى كوروب او خورشيد
سحاب ايجره نهان اولدى بى منت * ده نورعرفى ايت اكا لازم * قصورين عفو ايدون حق ايده رحمت
كلوب اوجدى ديل اكا تاريخ * مقام اولدى فرح سلطانه جنّت *

Ферах-султана-ханым, оставив свет счастья, поразила нас горестию. На двенадцатом году жизни она неожиданно испила сладость чаши смерти.
Где этот молодой отпрыск райского сада, этот алмаз, перл чистоты, кипарис вертограда изящества, эта несравненная жемчужина мудрости? Солнце это, взглянув на состояние мира, равнодушно сокрылось за облака. Итак да осветит её Бог светом славы, да простит ей прегрешения её и помилует. Хронограмма её: ангел прилетел и улетел. Рай стал жилищем Ферах-султаны.

Ферах-султана была дочерью Ислам-Гирей-султана. Умерла в 1136 х. (1723 по Р.Х.).

Narrative of the journey of Abd-er-Razzak

Narrative of the journey of Abd-er-Razzak.
Narrative of my voyage into Hindoostan, and description of the wonders and remarkable peculiarities which this country presents.
P. 109
Ormuz, which is also called Djerrun, is a port situated in the middle of the sea, and which has not its equal on the surface of the globe. The merchants of seven climates, from Egypt, Syria, the country of Roum, Azerbijan, Irak-Arabi, and Irak-Adjemi, the provinces of Fars, Khorassan, Ma-wara-amahar, Turkistan, the kingdom of Deschti-Kaptchack, the countries inhabited by the Kalmucks, the whole of the kingdoms of Tchin and Matchin, and the city of Khanbalik, all make their way to this port ; the inhabitants of the sea coasts arrive here from the countries of Tchin, Java, Bengal, the cities of Zirbad, Tenasserim, Sokotora, Schahrinou, the islands of Diwah-Mahall, the countries of Malabar, Abyssinia, Zanguebar, the ports of Bidjanagar, Kalbergah, Gudjarat, Kanbait, the coasts of Arabia, which extend as far as Aden, Jiddah, and Yembo ; they bring hither those rare and precious articles which the sun, the moon, and the rains have combined to bring to perfection, and which arc capable of being transported by sea. Travellers from all countries resort hither, and, in exchange for the commodities which they bring, they can without trouble or difficulty obtain all that they desire. Bargains are made either by money or by exchange.
For all objects, with the exception of gold and silver, a tenth of their value is paid by a way of duty.
Notes
Roum : The Arabic name for Anatolia.
Deschti-Kaptchack: Or rather Dasht-i-Kipchak, the desert of Kipchak in Tartary.
Tchin: China.
Matchin: The southern parts of China.
Khanbalik: Pekin.
Zirbad: This name in Indian language means, " the country under the wind," and is referred to India beyond the Ganges, comprising the whole South-East Peninsula.
Schahrinou: Query, Shahnoor or Sivanur, in the province of Bejapoor, fifty miles south south-east from Darwar.
the islands of Diwah-Mahall: The Maldives.
the ports of Bidjanagar: The author means the ports of the sovereignties so named, as the capital cities bearing the same name were not on the sea-coast. The city of Bijanagur, now in ruins, was once the metropolis of a mighty Hindoo empire. It was thither that our author, as the reader will hereafter see, ultimately directed his steps ; and his narrative mainly consists of the description of this empire, its capital, and people. The remains of the city are situated on the south bank of the Toombuddra river, directly opposite to Annagoondy. It was begun to be built in a.d. 1:336, and was finished in 1343. The incessant hostilities between the Mahommedan sovereigns of the Deccan and this Hindoo principality, resulted in the total defeat of Ram Rajah, the sovereign of Bijanagur, and the sacking of the metropolis in 1565, and its subsequent depopulation in 1567. The celebrated Italian traveller Cesare Federici, who was there in the latter year, speaks with enthusiasm of its extent and enormous wealth. An interesting account of this empire and its fall, is given in the commencing chapter of Colonel Wilks's " Historical Sketches of the South of India," London, 1810, 4to.
Kalbergah: The town now known as the capital of a district of the same name, is situated in the province of Beeder, one hundred and five miles west of Hyderabad. Though now of little note, it was formerly famous as the metropolis both of a Hindoo and Mahomedau sovereignty. Rajahs of Kalberga are mentioned by Ferishta as independent princes when the Deccan was invaded by Alia ud Deeu in a.d. 1295, and on the establishment of Mahommedan independence in the Deccan in 1347, this city was made the capital of the new government.
Kanbait: Cambay.

Рассказ о путешествии Абд ар-Раззака
Рассказ о моём путешествии в Индостан и описание чудес и замечательных особенностей этой страны.
Стр. 109
Ормуз, который также называют, Джеррун, — это порт, расположенный по середине моря и не имеющий себе равных на поверхности земного шара. Торговцы семи климатов, из Египта, Сирии, страны Рум, Азербайджана, Ирака арабского и Ирака персидского, области Фарс, Хорасана, Маверранахра, Туркестана, королевства Дешти-Кипчак, стран, населенных калмыками, всего королевства Чин и Мачин и города Ханбалик, — все пробиваются к этому порту; жители морских побережий прибывают сюда из стран Чин, Явы, Бенгалии, города Зирбад, Тенассерим, Сокотры, Шахриноу, острова Дивах-Махалл, страны Малабар, Абиссинии, Зангебар, портов Виджаянагара, Калберги, Гуджарата, Канбайта, берегов Аравии, которые простираются до Адена, Джидды и Йембо; они доставляют сюда те редкие и драгоценные изделия, которые солнце, луна и дожди, объединившись, довели до совершенства и которые можно транспортировать морским путем. Путешественники из всех стран стремятся сюда и, в обмен на привозимые ими предметы они могут без труда получить всё, чего они желают. Сделки проводятся или за деньги, или по обмену.
Со всех товаров, за исключением золота и серебра, одна десятая их стоимости уплачивается в качестве пошлины.
Примечания
Рум: арабское название Анатолии.
Дешти-Кипчак (Deschti-Kaptchack или скорее Dasht-i-Kipchak): пустыня Кипчак в Татарии.
Чин: Китай.
Мачин: южные части Китая.
Ханбалик: Пекин.
Зирбад: Это название по-индийски значит «страна под ветром» и относится к Индии за пределами Ганга, включая всю Юго-Восточную часть полуострова Индостан.
Шахриноу: Shahnoor, или Sivanur, в области Биджапур, в пятидесяти милях к юго-юго-востоку от Дарвара.
острова Дивах-Махалл: Мальдивы.
порты Виджаянагара: автор имеет в виду порты государства с таким именем, так как столица, имеющая то же самое название, не расположена на побережье. Город Виджаянагар, теперь лежащий в руинах, был некогда столицей могущественной индусской империи. Именно туда наш автор, как читатель вскоре увидит, в конечном счете направил свой путь; и его рассказ главным образом состоит из описания этой империи, ее столицы и людей. Руины города расположены на южном берегу реки Тумбуддра (Тунгабхадра?), непосредственно напротив Аннагунди (Annagoondy). Строительство города началось в 1336 и закончилось в 1343. Непрерывные военные действия между Магометанскими правителями Декана и этим индусским княжеством закончились полным поражением Раджи Рама, правителя Виджаянагара и разграблением столицы в 1565, с ее последующим опустошением в 1567. Знаменитый итальянский путешественник Чезаре Федеричи говорит с энтузиазмом о его протяжености и огромном богатстве. Интересные сведения об этой империи и ее падении даются в начальной главе «Исторических эскизов о Юге Индии» полковника Вилкса (Лондон, 1810, 4to).
Гулбарга: город, теперь известный как столица одноимённого дистрикта, расположен в области Бидар, в ста пяти милях к западу от Хайдарабада. Хотя теперь он не имеет большого значения, прежде был известен как столица сначала индусского, а потом мусульманского государства. Раджи Гулбарга упоминаются историком Фериште (Ferishta) как независимые правители, когда в Декан вторгся Алауддин Бахман-шах в 1295, и после учреждения мусульманской власти на Декане в 1347 этот город стал столицей нового государства.
Канбайт (Кanbait): Камбей (Cambay).

111
Persons of all religions, and even idolaters, are found in great numbers in this city, and no injustice is permitted towards any person whatever. This city is also named Dâralaman (the abode of security). The inhabitants unite the flattering character of the people of Irak with the profound cunning of the Indians.
I sojourned in this place for the space of two months ; and the governors sought all kinds of pretexts to detain me ; so that the favorable time for departing by sea, that is to say the beginning or middle of the monsoon, was allowed to pass, and we came to the end of the monsoon, which is the season when tempests and attacks from pirates are to be dreaded. Then they gave me permission to depart. As the men and horses could not all be contained in the same vessel, they were distributed among several ships. The sails were hoisted, and we commenced our voyage.
As soon as I caught the smell of the vessel, and all the terrors of the sea presented themselves before me, I fell into so deep a swoon, that for three days respiration alone indicated that life remained within me. When I came a little to myself, the merchants, who were my intimate friends, cried with one voice that the time for navigation was passed, and that every one who put to sea at this season was alone responsible for his death, since he voluntarily placed himself in peril. All, with one accord, having sacrificed the sum which they had paid for freight in the ships, abandoned their project, and after some difficulties disembarked at the port of Muscat. For myself, I quitted this city, escorted by the principal companions of my voyage, and went to a place called Kariat, where I established myself and fixed my tents, with the intention of there remaining. The merchants of the coasts designate by the word telâhi (loss) the condition in which they find themselves when, having undertaken a sea voyage, they cannot accomplish it, and are obliged to stop in some other place. In consequence of the severity of pitiless weather and the adverse manifestations of a treacherous fate, my heart was crushed like glass and my soul became weary of life, and my season of relaxation became excessively trying to me.
At the moment when, through the effect of so many vicissitudes, the mirror of my understanding had become covered with rust, and the hurricane of so many painful circumstances had extinguished the lamp of my mind, so that I might say in one word I had fallen into a condition of apathetic stupidity, on a sudden I one evening met a merchant who was on his return from the shores of Hindoostan. I asked him whither he was going ? he replied :
"My only object is to reach the city of Herat." When I heard him utter the name of that august city I went very nearly distracted. The merchant having consented at my request to tarry awhile, I threw off the following verses upon paper.

When in the midst of strangers, at the hour of the evening prayer I set me down to weep,
I recall my adventures, the recital of which is accompanied with unusual sighs.
At the remembrance of my mistress and of my country I weep so bitterly,
That I should deprive the whole world of the taste and habit of travelling .
I am a native of the country of the Arabs, and not of a strange region.
O mighty God, whom I invoke ! vouchsafe to bring me back to the companionship of my friends.

Everything which relates to my condition, and to tediousness and dangers against which I have had to contend, has been set forth in full detail in this narrative. As far as regards a certain number of men and horses, which M-ere embarked at Ormnz upon a separate vessel, I have been unable hitherto to ascertain what has been their fate. It may be that some day I shall be able to put their adventures into writing.

В этом городе можно найти в большом количестве представителей всех религий, даже идолопоклонников, и никакая несправедливость не дозволяется по отношению к кому бы то ни было. Этот город называют также Дар-аль-Аман (обитель безопасности). Жители соединяют льстивость людей Ирака с глубокой хитростью индусов.
Я пребывал в этом месте на протяжении двух месяцев; и губернаторы искали всевозможные предлоги, чтобы задержать меня; так что благоприятное время для отплытия морским путем, то есть в начале или середине периода муссонов, миновало, и мы пробыли до конца муссонов, то есть до сезона, когда приходится опасаться бурь и нападений пиратов. Тогда они дали мне разрешение отбыть. Поскольку все люди и лошади не могли поместиться на одном и том же судне, их распределили по нескольким судам. Паруса были подняты, и мы начали наш рейс.
Как только я почувствовал запах моря, и все ужасы морского путешествия предстали передо мной, я упал в столь глубокий обморок, что в течение трех дней только дыхание указывало, что жизнь ещё теплится во мне. Когда я пришёл немного в себя, купцы, бывшие моими близкими друзьями, закричали в один голос, что время для навигации прошло и что каждый, кто пустится в море в этом сезоне, будет сам нести ответственность за свою смерть, так как он добровольно подверг себя опасности. Все единодушно решили пожертвовать суммой, которую они заплатили за проезд на судах, отказались от своего предприятия и после ряда трудностей высадились в порту Мускат. Я оставил этот город в сопровождении нескольких компаньонов и пошел в место, именуемое Карьят, где я послился и установил палатки, с намерением пожить здесь. Прибрежные торговцы называют словом телахи (потеря) то состояние, в котором они оказываются, когда, предприняв морской рейс, они не могут завершить его и обязаны остановиться в другом месте.
В настоящее время, когда, через эффект так многих превратностей, зеркало моего понимания стало закрытым, ржавеют, и ураган так многих болезненных обстоятельств погасил лампу моего мнения, так, чтобы я мог бы сказать, одним словом, что я упал в состояние безразличной глупости, неожиданно я однажды вечером встретил торговца, который был по его возвращению от берегов Hindoostan. Я спросил его, куда он шел? он ответил:
"Мой единственный цель состоит в том, чтобы достигнуть города Герата. " Когда я слышал, что он произнес название того города августа, я пошел очень почти отвлеченный. Торговец, соглашавшийся при моем запросе останавливаться некоторое время, я отбросил следующие стихи на бумагу.

Когда посреди незнакомцев, в час вечерней просьбы я записывал меня, чтобы плакать,
Я вспоминаю мои приключения, подробное описание которых сопровождается с необычными вздохами.
В воспоминании моей любовницы и моей страны я плачу так горько,
То, что я должен лишить целый мир вкуса и привычки к путешествию.
Я - уроженец страна Арабов, а не странной области.
O могущественный Бог, которого я призываю! удостойте, чтобы вернуть меня на товарищеские отношения моих друзей.

Все, что касается моего состояния, и к утомительности и опасностям против того, который я должен был бороться, было сформулировано в полной детали в этом рассказе. Насколько отношения некоторое число мужчин и лошадей, который Простой загруженный в Ormnz на отдельное судно, я был неспособен до настоящего времени установить то, что было их судьбой. Это может быть тот, однажды я буду способен поместить их приключения в письмо.



103
allotted to the Daiang. To the left of the said palace is the darab-khaneh (the mint). In this country they have three kinds of money, made of gold mixed with alloy : one called varahah weighs about one mithkal, equivalent to two dinars, kopeki ; the second, which is called pertab, is the half of the first ; the third, called fanom, is equivalent in value to the tenth part of the last-mentioned coin. Of these different coins the fanom is the most useful. They cast in pure silver
a coin which is the sixth of the fanom, which they call tar. This latter is also a very useful coin in currency. A copper coin worth the third of a tar, is called djitel. According to the practice adopted in this empire, all the provinces, at a fixed period, bring their gold to the mint. If any man receive from the divan an allowance in gold, he has to be paid by the darab-khaneh. The soldiers receive their pay every four months, and no payment is ever made by a draft upon the revenues of any province.

Если бы не было зимней войны

Если бы не было зимней войны
Предположим, Сталин не нападает на Финляндию. Гитлер ошибочно полагает, что Красная армия сильна и отказывается от плана Барбаросса. Все силы бросает против Англии. Месяца за два захватывает Британские острова. Королеву Гитлер берёт себе в наложницы. Черчилля сажают в железную клетку и возят по Европе. Мальчишки стреляют в него из рогаток и забрасывают гнилыми помидорами.
Гитлер предъявляет ультиматум скандинавским странам. Они дружно подчиняются Гитлеру. Балканы Гитлер по-дружески уступает СССР. Последний договаривается с Японией о разделе Китая. Западный Китай отходит СССР, восточный и южный Китай — Японии. Всю Юго-Восточную Азию также захватывает Япония.
Затем самое интересное. СССР вместе с Японией нападает на США с запада, а Германия с востока. Через полгода США повержены. Аляска и северо-западные штаты отходят СССР, южные штаты Японии, восточные Германии. Жители советской зоны образуют Американскую Советскую Социалистическую Республику и обращаются в Верховный Совет с просьбой принять их в СССР. Просьба удовлетворяется. Германская зона оккупации объявляется протекторатом Третьего Рейха. Япония в калифорнии повторяет шанхайскую резню. Американцы, оказавшиеся в трёх оккупационных зонах, тщетно пытаются найти лучшую жизнь, перебегая из одной зоны в другую. Разницы практически нет. Тогда бегут в Мексику. Там их принимают на ура. Поручают самую грязную работу за гроши. Вскоре понимают, что беглецов можно использовать гораздо эффективнее. Беглые американцы поднимают экономику Мексики. Последняя становится ведущей державой в Латинской Америке.
Тут-то три империи замечают, что рано почивать на лаврах. Объединёнными усилиями нападают на Мексику, завоёвывают её. Затем очередь Южной Америки. Обкуренные боливийцы и разные прочие колумбийцы даже не замечают, что власть переменилась. Им лишь бы травка была.
Далее три империи завоёвывают и делят Африку. Итак, весь мир в руках СССР, Японии и Германии. Чтобы отпраздновать победу над миром, главы триумвирата собираются на ялтинскую конференцию. За пиршественным столом сидят Сталин, Гитлер и японский император Хирохито. В углу зала на цепи Черчилль, Рузвельт и де Голль. Победители бросают им кости, из-за которых бывшие союзники отчаянно дерутся, потому что их держат впроголодь.
В зал под звуки горна входят пионеры. Подняв руки в пионерском салюте, они с обожанием глядят на любимого вождя. Налив в отделанный серебром рог киндзмараули, Сталин провозглашает тост:
— Дарагие таваришши! Я поднимаю этот бокал за терпение и стойкость народов Германии, Японии и СССР. Они испытали много трудностей, перетерпели много бедствий, но зато теперь им принадлежит весь мир. Англо-американские империалисты повержены. Земля перешла в руки рабочих и крестьян самых передовых стран в мире — Японии, Германии и СССР. За победу!
Затем встаёт Гитлер. В его руках большая кружка пива.
— Камрады! Идеи национал-социализма, как я всегда говорил, оказались сильнее жидо-масонского гуманизма и придуманных вырожденцами англосаксами так называемых прав человека.
Члены гитлерюгенда в коричневых рубашках дружно хлопают.
Хирохито держит в руках чашу саке.
— Коннитива! Великая Япония показала свою силу, завоевав треть земного шара. Японцы, как передовой отряд жёлтой расы, царят над китайцами, корейцами, вьетнамцами и прочими недочеловеками. За великую Японию!
Присутствующие в зале камикадзе в хакама и с катанами восклицают «Банзай!»
Главы триумвирата осушают бокалы. Выпив, члены триумвирата закусывают, чем Бог послал, бросая объедки «союзникам». Де Голль своими длинными руками достаёт лучшие куски. Рузвельт пытается отнять их у француза, орудуя своим инвалидным креслом. Голодный Черчилль смиренно посасывает сигару.

Казалось бы, жить этим трём империям да радоваться. Однако каждая империя тайком от других работает над атомной бомбой. Лучшие умы мира, поделённые между тремя странами победителями, день и ночь решают атомную проблему. Благодаря бескрайнему финансированию все три страны одновременно достигают цели и одновременно посылают каждая на две другие ракеты с ядерными боеголовками. В результате мировой ядерной войны вся Земля разрушена. Все погибли. Конец света…
***
Как удачно сложилось, что Сталин напал на Финляндию!

Ничего личного, или Лужков на Триумфальной

Ничего личного, или Лужков на Триумфальной
Пьеса в одном действии, трёх картинах.

Действующие лица:
Лимонов
Лужков
Московский клон "жемчужного" прапорщика
Хорьки
Гнобители хорьков

Действие первое.
Явление первое.
Сцена представляет Триумфальную площадь. Последнее число октября. Шесть часов вечера.
Лимонов стоит вместе с соратниками.

Явление второе.
Лужков с флажком с надписью "31" выходит на площадь, подходит к группе во главе с Лимоновым и встаёт обочь последнего.

Явление третье.
На сцене появляются омоновцы во главе с Московским Клоном Жемчужного прапорщика. Омоновцы угрожающе размахивают дубинками.
Лужков (с дрожью в голосе):
Господа, неужели вы будете нас бить?
Омоновцы:
Да мы (писк) вас (писк), хорьки (писк), к такой (писк) покажем (писк), мало (писк) не покажется!
Московский клон "жемчужного" прапорщика:
Извините, Ю.М., но мы выполняем ваш приказ: давить беспощадно всех гражданских, которые осмелятся выйти тридцать первого числа на Триумфальную. Новый мэр этот приказ не отменил. Ничего личного!

Дубинка опускается на кепку новоиспечённого оппозиционера.
Занавес тоже опускается. Зрители встают и выходят, проливая крокодиловы слёзы.

Aesopi phrygis

Aesopi phrygis
Fabvlae elegantissimis eiconibus veras animalium species ad visum adumbrantes.

Gabriae Graeci fabellae x x x x IIII.
Batrachomuomachia Homeri, hoc est , ranarum et murium pugna
Galeomuomachia (hoc est, Filiunm & murium pugna, Tragoedia Graeca
Haec omnia cum Latina interpretatione.
Nunc primum accesserunt Avieni antiqui auctoris fabulae nusqua antehac editae.
Lugduni
1570

9
Aesopi vita a Maximo Planude conscripta.
121
Aesopi fabulae
Aquila et vulpes

Лао-цзы.

《老子》　　　　　　　　　　　　　　　　第四十七章 　　
不出户，知天下；不窥牖，见天道。其出弥远，其知弥少。是以圣人不行而知，不见而明，不为而成。

В круглых скобках после иероглифа приводится тот же иероглиф в традиционном (полном) начертании.
老子【lǎozi】Лао-цзы.
第【dì】(префикс перед числом для образования порядковых числительных).
四十七【sìshíqī】 сорок семь, 47.
章【zhāng】 глава, раздел, часть (книги, документа).
不【bù】 не, нет.
出【chū】 выходить.
户【hù】 дверь.
知【zhī】 знать.
天下【tiānxià】 (букв. Земля под небом) весь мир или Китай.
窺【kuī】смотреть, наблюдать.
牖【yǒu】окно
见(見)【xiàn】видеть
天道【tiāndào】deva-gati, or devasopāna (1) The highest of the six paths 六道, the realm of devas, i. e. the eighteen heavens of form and four of formlessness. A place of enjoyment, where the meritorious enjoy the fruits of good karma, but not a place of progress toward bodhisattva perfection. (2) The Dao of Heaven, natural law, cosmic energy; according to the Daoists, the origin and law of all things.
其【qí】 тот кто, он.
弥(彌)【mí】 полный, весь; более.
远 (遠)【yuǎn】далёкий.
少【shào】мало.
是【shì】 (связка).
以【yǐ】потому что.
圣(聖)人 shèngrén 1) совершенный мудрец (человек); святой 2) будд. постигший истину 3) конф. совершенно-мудрый (о Конфуции) [聖人 is the opposite of the 凡人【fán rén】common, or unenlightened man]
行【xíng】отправляться в дальний путь, путешествовать.
明【míng】постигать, понимать; усваивать, познавать.
为(為)【wéi】 действовать.
成【chéng】заканчиваться [успехом], завершаться.

(Нижеприведённый перевод не претендует на совершенство. У каждого может быть своё понимание текста.)

Не выходя со двора, можно познать мир. Не выглядывая из окна, можно видеть естественное дао. Чем дальше идёшь, тем меньше познаёшь. Поэтому совершенномудрый не ходит, но познаёт [всё]. Не видя [вещей], он проникает в их [сущность]. Не действуя, он добивается успеха.
(перевод Ян Хин-шуна)

Эта глава из Дао Дэ Цзин положена на музыку Джорджем Харрисоном из группы Биттлз. Слова являются почти буквальным переводом (только последняя фраза осталась без перевода):

The Inner Light
Without going out of my door
I can know all things on Earth.
Without looking out of my window
I could know the ways of heaven.
The farther one travels,
The less one knows,
The less one knows.
Without going out of your door
You can know all things on Earth.
Without looking out of your window
You can know the ways of heaven.
The farther one travels,
The less one knows,
The less one knows.
Arrive without traveling.
See all without looking.
(See all without looking).

Жизнь Графини Анны Алексѣевны Орловой-Чесменской

Жизнь Графини Анны Алексѣевны Орловой-Чесменской
¬ ¬сочинение Н. Елагина
¬ СанктПетербургъ
Въ Типографiи Морскаго Кадетскаго Корпуса.
¬ 1853
¬ СОДЕРЖАНIЕ.
Предисловiе 1.
¬ГЛАВА I.
¬О родѣ Графовъ Орловыхъ. ¬Василiй Орелъ. — Генералъ Григорiй Орловъ. — Его сыновья. — Битва при Чесмѣ. — Графъ Алексѣй Григорьевичъ Орловъ-Чесменскiй. Награды. — Жизнь Чесменскаго героя въ Москвѣ.
¬ГЛАВА II.
¬Рожденiе и воспитанiе графини ¬Анны Алексѣевны Орловой-Чесменской. ¬Бракъ графа А. Г. — Рожденiе графини Анны. — Воспитанiе ея. — Последняя служба и смерть графа. — Сержантъ Изотовъ. — Обѣтъ графини Анны при смерти родителя.
ГЛАВА III
¬Лица, имѣвшiе духовное влiянiе ¬на жизнь графини. ¬Гробовой Iеромонахъ Амфилохiй. — Начало Новой жизни графини. — Преосвященный Иинокентiй. — Архимандритъ Фотiй. — Вступленiе его въ монашество. — Дѣйствiя его въ монастыряхъ Деревеницкомъ и Сковородскомъ. — Труды въ Юрьевской обители. — Пожаръ въ соборѣ, и мужество Фотiя. — Пожертвованiя гр. Анны Алексѣевны и другихъ лицъ. — Новое устройство обители. — Богатства Георгiевскаго собора. — Молитвенная келья Фотiя. — Возстановленiе древняго чина иноческой жизни. — Столбовое пѣние и новый уставъ. — Торжество Воздвиженiя Честнаго Креста. — Усадьба графини возлѣ Юрьевской обители. — Монашеская жизнь Фотiя. — Гробъ его и схима. — Послѣднiе его дни. — Два письма. — Кончина и погребенiе.
¬ГЛАВА IV.
¬Благочестивые труды графини ¬Ан. Алек. Орловой-Чесменской. 83. ¬Жизнь графини въ уединенiи близь Юрьевской обители. — Ея благочестiе. — Какъ она постилась. — Ея дневныя и полночныя молитвы. — Что она читала. — Любимые предметы разговора. — Ея духовный характеръ.
ГЛАВА V.
Мiрская жизнь графини. ¬Служениiе графини при Высочайшемъ Дворѣ. — Она семи лѣтъ пожалована во Фрейлины. — Каммеръ-Фрейлинское достоинство: портреты трехъ Императрицъ. — Путешествiе съ особами Царственнаго Дома. — Характеръ графини въ обществѣ.
ГЛАВА VI.
¬Пожертвованiя графини Анны Алексѣевны . ¬Исполненiе обѣта, даннаго графиней. — Приношенiя въ храмы, лавры и монастыри. — Особенное усердiе къ Юрьевской обители. — Историческое ея описанiе. — Ея памятники, древности и вклады. — Нетлѣнныя мощи Святаго Князя Ѳеодора и Св. Архiепископа Ѳеоктиста. — Настоящее положенiе Юрьевской обители. — Заботливость графини о благоустройстве монастыря. — Письма къ Архимандриту. — Щедрость къ бѣднымъ. —

С. 18
Въ первые годы царствованiя Императрицы Екатерины II, Султанъ Мустафа объявиль Россiи войну, подъ разными несправедливыми предлогами. ¬
Русскiй флотъ, никогда еще до того времени не выходившiй изъ Балтийскаго моря, прошелъ чрезъ моря Атлантическое и Средиземное, и, къ удивлению и ужасу Турковъ, явился въ Арxипелагѣ. Главнокомандующимъ морскими силами назначенъ Генералъ-Аншефъ Графъ Алексѣй Григорьевичъ Орловъ. 24 Iюня 1770 года произошла знаменитая битва при Чесмѣ, въ которой Орловъ стяжалъ безсмертную славу и за которую получилъ въ послѣдствiи, въ 1774 году, по окончанiи войны, наименованiе Чесменскаго. Въ этой достопамятной битвѣ, занимающей почетную страницу въ Русской исторiи, отразился и человѣколюбивый характеръ Главнокомандующаго. Еще передъ окончанiемъ сраженiя, предвидя блистательную побѣду, Графъ Алексѣй Григорьевичъ отдалъ приказанiе употребить всевозможныя мѣры къ спасенiю какъ утопавшихъ и раненыхъ Турковъ, такъ и самыхъ непрiятельскихъ кораблей и судовъ, находившихся въ опасности. Этимъ возвышенно-геройскимъ распоряженiемъ множество Турковъ вырваны, такъ сказать, изъ челюстей смерти.
¬Послѣ сражения, Графъ переѣхалъ на Анатолiйскiй берегъ, и приказалъ въ присутствии своемъ отыскивать раненыхъ, между грудами тѣлъ, лежавшихъ на берегу, и подавать имъ всякую помощь; возвративъ свободу не совсѣмъ обезсиленнымъ, безпомощныхъ онъ приказалъ кормить и лечить. Эта бдагородная черта въ характерѣ Чесменскаго героя придаетъ еще болѣе блеску имени его.
¬Съ наступленiемъ зимы Графъ Алексѣй Григорьевичъ, оставя флотъ при островѣ Паросѣ, отправился чрезъ Италiю въ С.Петербургъ, для полученiя личныхъ приказанiй отъ Императрицы. Государыня приняла его милостиво и украсила военнымъ орденомъ Св. Георгiя 1-го класса. Пробывъ нѣсколько дней въ столицѣ, Графъ возвратился въ Архипелагъ; проезжая чрезъ Вѣну, онъ имѣль аудiенцiю у Австрiйскаго Императора, который пожаловалъ ему свой портретъ, осыпанный бриллиантами. Отъ Австрiйской Императрицы Графъ получилъ въ то же время золотую, осыпанную бриллiантами табакерку и драгоцѣнный перстень. Въ Италiи Графъ Алексѣй Григорьевичъ принять быль, вмѣстѣ съ братомъ его Графомъ Ѳедоромъ Григорьевичемъ, въ члены славной Кортонской академiи.
Императрица Екатерина достойно оцѣнила подвиги своего полководца: по заключенiи мира, Графъ Алексѣй Григорьевичъ, кромѣ титула Чесменскаго, получилъ похвальную грамоту, въ которой было прописано четырехгодичное владычество Русскаго Флота въ Архипелаге и тамошнихъ моряхъ, подъ начальствомъ Чесменскаго героя, описаны побѣды
подъ Чесмою и въ Мителенѣ, сожженiе непрiятельскаго Флота въ Чесмѣ и Патрасѣ, и прочiе славные подвиги Графа. Сверхъ того, онъ получилъ шпагу, украшенную алмазами, столовый серебряный сервизъ и шестьдесятъ тысячъ рублей. Государственная Адмиралтейская Коллегiя поднесла Орлову медаль: на одной сторонѣ изображенъ портретъ Графа, съ надписью вокругь: Гр. Л. Гр. Орловъ, побѣдитель и истребитель Турецкаго флота; на другой планъ морской Чесменской битвы и надпись вокругь: и бысть Россiи радость и веселiе. А внизу: Чесма. Iюня 24 и 26-го, 1770 г. вь благодарность побѣдителю оть Адм. Кол.

Dictionnaire de bon langage

Dictionnaire de bon langage
Etienne Blanchard
Presbytère Saint-Jacques, Montréal
Paris
1914

— En toutes matières : langue, religion, propriété ou personne, les sujets britanniques possèdent des droits égaux. (Sir John A . McDonald) Во всём: в языке, религии, собственности или личности, британские подданные обладают равными правами.
¬
— Apprends avec fierté ta langue maternelle. ¬( V. de Laprade) С гордостью изучай родной язык.

— Qu'on n'aborde l'anglais qu'après avoir appris le francais. (Sulte) Не следует начинать изучение английского до овладения французским.

13
Comme dans tous les pays, il y a des Canadiens qui parlent mal, d'autres bien, d'autres très bien.

A mes compatriotes, je dois dire qu'il ne s'agit pas ici d’un dictionnaire de nos fautes, mais d'un dictionnaire de bon langage. Mon but n'est pas de condamner, mais d'améliorer notre parler, de lui donner une note bien française, de substituer le mot français au mot anglais, le gallicisme vivant et imagé à l'expression anglaise ridiculement traduile.

17
Pourquoi le même mot aurait-il deux sens différents, l'un en deçà, l’autre au delà des mers ? Quand un Canadien demande, en un magasin de Paris, une savonnette, une paire de claques, des chaussons, un jilet, une veste, un corps, de la batiste, de la broche, un cadran, un col, une jaquette, un globe de lampe, un loquet de montre, on lui sert tout, sauf ce qu'il désire.

41
Automobilisme, canotege, etc.
¬Air cooling : refroidissement à air.
¬Air gap : entrefer.
¬Air tube : chambre à air.
¬Ammeter : ampèremètre.
¬Anti-skid : anti-dérapant.
¬Axle-guard : plaque de garde.
¬Axle, journal, or neck : tourillon (d'essieu).
¬Backfire : contre-coup, retour.
¬Backlash : jeu de dents.
¬Back-pedal, to ; contrepédaler.
¬Back stroke : refoulement.
¬Ball bearings : palier, roulement à billes.
¬Bail and socket joint : genou à charnière.
¬Band brake : frein à tambour.

De l’influence des femmes sur les moeurs et les destinées des nations

De l’influence des femmes sur les moeurs et les destinées des nations,
Sur leurs familles et la société,
Et de l’influence des moeurs sur le bonheur de la vie.
Par Madame F. Albongellaz.
Tome premier.
580 страниц.
Paris.
M.DCCC. XXVIII.

13
Preface
¬J'ose espérer qu'en faveur du but que je me suis proposé dans cet ouvrage, on me pardonnera de Favoir entrepris, bien qu'on ait déjà tant écrit sur les femmes. H serait inutile de rappeler ici une foule d'ouvrages consacrés uniquement à leur louange^ et maintenant oubliés; par une raison contraire nous pourrions passer sous silence ceux de Thomas, de Ségur, de Bous sel, de Legouvé , ouvrages charmans, entre les mains de tout le monde et qu'on lit toujours avec un nouveau plaisir.
39
Livre 1.
Глава 1.
О влиянии женщин в первые века по создании мира.
Le monde sort frais et riant à la voix du Créateur. L'homme s'éveille pour en Jouir. La femme doit l’embellir. La nature entière sera leur domaine, et le bonheur leur destinée. Mais ces biens ne peuvent appartenir qu'à l’innocence; ils la perdent, la douleur et la mort qu'ils ne devaient jamais connaître en sont la suite ; de là aussi le triste héritage qu'ils nous ont transmis avec le souvenir de l'influence de notre première mère sur son époux. Si cette influence a produit tant de maux, si la femme doit être accusée de la faiblesse de l'homme, n'oublions pas que ce fut elle qui le réconcilia avec son sort par son amour , et avec son Dieu en lui inspirant courage et résignation. Si Eve a légué à son sexe sa fragilité et ses souffrances, elle lui a laissé le modèle de la tendresse conjugale et de la patience dans l'adversité.
¬Il n'y a plus de paradis sur la terre; des crimes l’ont souillée. Les hommes se dispersent et bientôt ne conservent plus qu'une idée confuse de la Divinité. Alors que la corruption devient générale , félicitons-nous de n'avoir aucun exemple remarquable de l'influence des femmes. Cette influence se retrouve sur le peuple élu de Dieu et nommé son peuple; mais combien n'est-elle pas restreinte par la polygamie, qui, en ôtant toute égalité dans le mariage, rend la femme esclave , lui enlève sa dignité, gâte son caractère par les rivalités inséparables de plusieurs femmes ayant sous un même toit les mêmes droits sur un seul cœur !
¬Toutefois dans l'histoire du peuple de Dieu , on peut remarquer que cette influence agit particulièrement sur les hommes privilégiés du ciel : ainsi l'on voit Jacob acheter par quatorze ans d'esclavage le bonheur de posséder Rachel. On peut juger si cette servitude était légère, quand on l'entend dire au père de sa bien-aimée : « Je vous ai servi vingt ans , souffrant toutes les injures du temps , portant la chaleur du jour, le froid de la nuit , et me dérobant même le sommeil. » (Genèse, chap. 29.)
Les qualités brillantes des femmes d'aujourd'hui obtiendraient-elles un semblable dévouement? Aucun exemple ne le prouve. Avons-nous le droit de nous en plaindre , ou les hommes ont-ils le droit de nous en accuser? Dussé-je encourir le reproche de blasphème, je pense et j'ose dire qu'on peut en général rejeter sur nous-mêmes les torts de l'inconstance. Si , comme Rachel , les femmes unissaient la simplicité à la beauté ; si elles étaient aimables sans caprices , raisonnables sans attendre la vieillesse ; si , avec les avantages et les talens de ce siècle, elles avaient les vertus primitives de l'âge d'or, elles obtiendraient une influence toute puissante parce qu'elle serait toute morale ; et la constance de Jacob et son dévouement cesseraient de nous étonner.
¬Autant la femme qui remplit ses devoirs répand de paix autour d'elle , autant cette paix est troublée par celle qui s'en écarte : Dina, fille unique de Jacob , pour s'être éloignée un instant du toit paternel par une indiscrète curiosité, eut à pleurer son déshonneur, le chagrin de son vieux père et la vengeance effrénée de ses frères. Pour assouvir cette vengeance il ne leur suffit pas du sang d'Hémor, ravisseur de Dina, il leur faut encore le sang de tous les habitans de Sichem ; et le jour où ces habitans ont promis d'adorer le Dieu de Jacob , est celui marqué pour la destruction d'une ville entière. Cette catastrophe , en retombant sur la mémoire de Dina, ne nous apprend-elle pas que les femmes ne peuvent jamais calculer où le premier pas hors de leur devoir peut les conduire?
¬Ruth, au contraire, nous offre l'exemple des heureux effets attachés à l'accomplissement de ses devoirs : veuve de Mahalon , elle ne voulut point abandonner sa belle-mère. « Dans quelque lieu que vous alliez, lui dit-elle, j'irai avec vous; partout où vous demeurerez, je demeurerai ; votre peuple sera mon peuple ; votre Dieu sera mon ¬Dieu; la terre où vous mourrez me verra mourir, et je serai ensevelie où vous serez ensevelie. La mort seule pourra me séparer de vous. » Ainsi parle Ruth , et elle va glaner pour nourrir Noêmi ! Dieu récompensa son pieux dévouement. Elle devint l'épouse de Booz, riche en terres et en serviteurs. Elle eut un fils nommé Obed, frère de Jessé , qui eut pour fils le roi David dont les enfants régnèrent sur la nation juive jusqu'à la vingtième génération (Bible, livre de Ruth.).
¬Dans l’histoire d'Israël, presque toujours on voit la Providence se servir des femmes pour accomplir ses desseins : l'épouse de Putiphar, Africaine idolâtre et passionnée , brûle pour Joseph d'une flamme adultère ; il la repousse avec horreur. La calomnie et un noir cachot deviennent le prix de ses chastes vertus ; mais , au fond de ce noir cachot où les passions d'une femme l'ont jeté , une lumière divine éclaire le fils de Jacob , et le conduit jusque sur les premiers degrés du trône de Pharaon , où la Providence le destine à être à la fois le sauveur de l'Egypte et celui de son peuple.
¬Les Israélites gémissaient en Egypte sous la plus dure servitude , au milieu de l'idolâtrie et de la corruption générale; Dieu, son alliance et ses lois , étaient près d'être oubliés. Pour le délivrer il lui fallait un guerrier , un sage pour l'instruire , un homme qui dédaignât la mollesse pour le conduire à travers les déserts dans la terre promise ; il lui fallait à la fois l'homme pacifique et l'homme fort, pour Supporter à propos ou apaiser ses murmures ; il lui fallait enfin un cœur pur pour entendre la voix de Dieu, recueillir ses lois, les transmettre dans le langage divin qui les avait dictées ; et Moïse vint au monde pour exécuter tant de choses difiiciles et merveilleuses. Le moment de sa naissance était celui marqué par Pharaon pour la destruction des Hébreux. Compris dans l’arrét de mort de tous lés enfans mâles , Moïse doit périr ; mais la tendresse maternelle sait éluder l'arrêt cruel ; et le Nil reçoit l'enfant précieux que la terre n'ose garder... Par un bonheur inespéré le panier qui le renferme s'arrête devant la fille du roi. La beauté de l'enfant , cet ingénieux et touchant abandon , attendrissent la princesse qui veut en prendre soin; elle fait appeler une nourrice; et c'est sa propre mère qui va donner son lait dans le palais de Pharaon,
que croît en force et en sagesse le défense Israel ; c'est là qu'il est instruit par ses deux .
l’une lui apprend le secret de sa naissance, malheurs de sa nation , et le dispose ainsi à delivrer , à la venger; tandis que sa mère ado en le faisant instruire dans la science et la sagesse des Égyptiens, le prépare à devenir l'organ quent de la Divinité.

Судьба актрисы

Маленькая девчонка Инга, отданная родителями в обучение режиссёру Рубану, сидела поздно ночью в гримёрной и писала письмо домой, тщательно выводя кривые буквы и уперев язык в щёку.
«Милая мама! (писала она) Забери меня отсюдова. Меня здесь все обижают. Роли дают какие-то ублюдочные, вроде первого гриба или третьего секретаря райкома. Режиссёр придирается, заставляет прыгать с третьего этажа в оркестровую яму прямо на третью скрипку. Актёры меня не принимают за равную себе и обращаются как с девчонкой: щиплют за разные места и шлёпают по заднице. Я уже устала давать им по мордасикам. А намедни чего учудили, бывши мне на гастролях в деревне и ввиду жаркого дня в реке, недалеко от нашей гостиницы находившейся, купаться вздумав, всю хламиду, на мне бывшую, сбросивши и в воду окунувшись, — наши мужчины, берегом реки проходя и меня, в сей реке купавшуюся, узрев, хламиду мою, мною на бреге брошенную, подобравши, в кусты, инде отнеся, схоронили. Вообрази же, милая мама, мою растерянность и беззащитность, когда я, вволю в реке накупавшись, на берег вылезла, а хламиды моей, на бреге том оставленной, обнаружить не смогла. Как же я рассердилась на подлых мужиков, ибо сразу сообразила, кто в хулиганстве сем повинен. Правда, надо признать, после этого они, дабы загладить вину, угостили меня хорошим коньяком, к коему я, грешным делом, пристрастилась. Засим остаюсь любящая тебя Инга.»

Горные инженеры

Горные инженеры
Рассказ Толи
Я поступил в горный институт в 1951 году. Тогда было принято студентам этого вуза носить форму. Мне сшили форму по заказу. Форма дисциплинирует. Мы щеголяли в мундирах с эполетами [?]. Когда мы являлись на военную подготовку, преподаватели были довольны. Начальником кафедры у нас был бывший генерал царской армии Полуэктов. Он носил роскошные усы и бакенбарды. Двое преподавателей были бывшими баронами.
— Товарищи студенты! — говаривал Полуэктов. — С такими бравыми молодцами, как вы, мы перейдём Берингов пролив и вернём России Аляску.

В наш институт охотно принимали лиц с пятым пунктом и детей репрессированных. А детей репрессированных, у которых к тому же был пятый пункт, принимали с распростёртыми объятиями. Как же так? — могут спросить. А очень просто. Выпускники горного института назывались горными инженерами и отправлялись по окончании вуза туда, куда по доброй воле никто не ехал. Туда высылали по этапу зэков. Окончивших наш вуз спрашивали:
— Куда вы хотели бы отправиться? Вот на выбор: Воркута или Магадан.
Поэтому у нас собралось много интересных и умных людей. Среди преподавателей было много знаменитостей. Профессор математики Артоболевский был коллекционером галстуков. Если он приходил в фиолетовом галстуке, то можно было биться об заклад, что вам больше никогда не доведётся его увидеть. Каждый день новый галстук. Очень был добрый. Никогда не ставил двоек. Студенту, отвечавшему из рук вон плохо, он говорил:
— Что же вы, батенька, так плохо отвечали? Ну, ничего, я уверен, что вы подтянете математику на каникулах и догоните группу. Ставлю вам тройку.
Наоборот, профессор кафедры физики Супин был зверем. Никому не ставил пятёрок, как бы прекрасно ни отвечал студент. Но однажды вышел облом. Студент Полторацкий (судьба которого сложилась в конечном итоге трагически, но об этом потом) ответил однажды на экзамене просто блестяще. Ступин его похвалил и сказал, что ставит ему четверку. Полторацкий возразил:
— Я не согласен.
— Что значит «не согласен»? — осведомился удивлённый таким оборотом дела Ступин.
— Я знаю предмет на пятёрку.
— Ну, знаете ли, любезный, это только я знаю на пятёрку, а студент может знать в лучшем случае на четвёрку.
— Задайте мне ещё один вопрос.
— Хорошо, напишите формулу движения электронного луча в вакууме [точная формулировка вопроса в данном случае не важна].
— Я не помню формулу, но могу её вывести.
— Если сумеете её вывести, то сделаете открытие, — съязвил профессор.
Студент начал покрывать бумагу цифрами и уравнениями. Когда он закончил писать, профессор был буквально шокирован. Впервые в своей практике поставил студенту пятёрку.
Этот Полторацкий учился блестяще. По окончании вуза он сразу защитил кандидатскую. Докторскую защитил в двадцать пять лет. В тридцать лет, будучи в командировке на руднике, попал под обвал. Трагически погиб.

Девушек у нас было мало. Их равномерно распределяли по группам, чтобы они оказывали благоприятное воздействие на юношей с точки зрения пьянства и грубиянства. Один студент влюбился в студентку, перестал ходить на лекции, совсем забросил учёбу. Начальство собралось для решения вопроса об его отчислении. Когда профессор Артоболевский услышал, что студента хотят отчислить за такое дело, он возмутился:
— Люди из-за любви стрелялись, а вы хотите его отчислить всего лишь за непосещение лекций.
Остальные устыдились и решили студента не отчислять.

У нас училось много будущих знаменитостей. Я сидел на лекциях рядом с Мишкой, то есть Михаилом Шатровым. Урбанский тоже у нас учился. Однажды случайно зашёл в наш колонный зал. А там заседание кружка поэзии. Вёл Ошанин. Меня удивило, что некоторым, которые, на мой взгляд, писали совсем не плохо, он говорил, что стихи неважные. Наоборот, некоторые читали какую-то чушь, а Ошанин им говорил, что им следует немного постараться, и у них получится замечательно.

Я посещал кружок новаторов. Мы с приятелем работали над проблемой борьбы с вибрацией отбойных молотков. Кто-то потом присвоил себе изобретение, а нас просто поблагодарили за отличную работу.

[Все имена и фамилии изменены.]