Мелочи из запаса моей жизни

Мелочи из запаса моей жизни
М. А. Дмитриева.
издание Русскаго Архива
Москва
1869

27
Впрочем, в домашней жизни, встарину, жили мирно и без всякаго безпокойства; это продолжалось до самаго межевания. Но с этой поры (хотя все благоразумные люди признавали пользу межевания) деревенское спокойствие возмутилось. Споры о земле произвели ссоры между соседями; наплыв землемеров и других чиновников, людей голых голодных, усилил вообще взятки, всегдашнюю болезнь России; новые тяжбы подали и судам новый случай к лихоимству. Суды и чиновники сделались нужны и страшны; корыстное чувство, не имевшее прежде случая к придирке, пробудилось; все были в беспокойстве, начались раздоры, и вражда переходила к детям и внучатам. Ссоры бывали и прежде, но не надолго, без последствий и кончались полюбовно между собою. Какой-нибудь помещик запашет у другаго землю, а тот в отмщение наедет с собаками, и затопчет, или потравит лошадьми его хлеб. — Иногда выезжали один на другаго и с целой толпой дворовых людей верхами; доходило и до общей драки, но редко до суда. Мирились на первой попойке. С новым устройством земской политики по открытии губерний, нельзя уже было управиться силою. Начались и по этим личным обидам помещиков тяжбы нескончаемыя и постоянный корм судьям. — Так худое приносить с собою и доброе; а в добром бывает и худое. Вообще же добром можно называть то, что согласно с требованием времени и с тою степенью, на которой стоит человеческое общество.
45
С Херасковым было странное происшествие в его детстве. Мамушка посадила его на окно и ушла из комнаты; это было летом. Мимо дома проходила толпа Цыган, которые схватили его и унесли с собою. К счастью, вспомнили об этой толпе, догадались, догнали их и отняли ребенка. Мы не имели бы Россиады и Владимера; а Херасковъ пел бы во всю жизнь не героев нашей истории, а цыганския песни.
71
История нашей прозы, иди литературы нашей вообще, имеет тоже свои резкия разделения. Период первый — от Ломоносова и Сумарокова до Новикова: тяжелый слог и слабые попытки составляют его характер, почти безплодный и неуклюжий. От Новикова до Карамзина: предприимчивость, движение в литературе; появляются дельныя книги, памятники истории, умножаются переводы; но слог остается тяжелым, неловким, отчасти неправильным. — Третий период от Карамзина — и до кого же? — до журнала: Телеграф, родоначальника нынешних толстых журналов, — эпоха, от которой начался упадок слога, началось искажение Карамзинскаго языка, окрепшаго в его истории; а вместо Новиковской благородной предприимчивости наступила предприимчивость торговая и поддельная универсальность. Полевой воображал, что он пошел вперед; а он пошел от Карамзина, только в сторону.
72
«Еще сказал Карамзин. что Катерина любила, чтобы «с ней «говорили вольно»; но они разумели под этим: «говорить истину. А другие принимают это слово — в смысле: говорить «Фамильярно».