Индийские мотивы

Глава первая. Встреча в саду

В течение восьми лет я учился в школе, граничившей с посольством Индии. Задний двор школы, где мы гоняли в футбол, отделяла от посольства стена высотой метра в два с половиной. Однажды мяч перелетел через стену. Что делать? Как достать мячик обратно? В те времена все вещи, в том числе спортивный инвентарь, были в дефиците. Перелезть через стену невозможно, ибо гладкая. Решили перебросить через стену самого лёгкого, чтобы он вернул мячик. Я был самым мелким, поэтому взяли меня за руки и за ноги, и на счёт три я взлетел и перемахнул через стенку.

Приземлился я на нечто мягкое. Это была клумба с редкими южными цветами. Вылезши из земли и отряхнувшись, я осмотрелся. Далее будет длинный и скучный текст, так что любители быстрого развития сюжета могут отложить чтение и заняться чем-нибудь более динамичным.

Передо мной стояло истинно небесное создание. Это была девочка примерно моего возраста и роста. Волосы цвета воронового крыла отдавали на солнце в синеву. Посередине лба красовалось тёмно-коричневое пятнышко. Одета она была в нечто вроде футболки, оставлявшей открытым пупок самых очаровательных очертаний и позволявшей любоваться нежнейшими ручками, когда-либо созданными Всевышним. Всё открытое взору тело было покрыто загаром приятного, не слишком тёмного оттенка. Поверх футболки была накинута шаль, называемая сари, как оказалось впоследствии.

Я стоял, разинув рот. Создание с любопытством посмотрело на меня и произнесло:

— Намасте! Меранамшомитахэ. Теранамкьяхэ?

Последняя фраза была произнесена с вопросительной интонацией. Что-то мне подсказало, что облачённая в сари красотка поздоровалась, представилась и осведомилась о моём имени. Я ответил:

— Меня Колькой зовут.

Ангел протянул мне руку. Я пожал её и не хотел выпускать из своей. Однако суровая жизнь внесла свои коррективы. Из-за стены раздался крик:

— Ты скоро там? Давай мяч бросай.
Мне пришлось оторваться от новой знакомой и заняться мячом. Перебросив его через стену, я смог вернуться к чуду красоты.

Малютка что-то щебетала, а я невпопад отвечал. Мы прогуливались по саду, полному редкими незнакомыми мне растениями. Высокие деревья были увиты лианами. На ветках сидели разноцветные попугаи, с умилением смотревшие на нас. Мартышки прыгали с пальмы на пальму, бросаясь бананами.

К сожалению, всё хорошее когда-нибудь кончается, мне надо было возвращаться к следующему уроку в школу. Мы попрощались за руки, с обожанием глядя друг на друга и не зная, когда мы снова встретимся.

Названия букв Б и В в старо- и церковнославянской азбуке.

Нынешняя буква Б в старо- и церковнославянской азбуке носит название «букы» (ст.-сл.) или «буки» (ц.-сл.), то есть по-нынешнему просто «буква». Это форма ед. числа, а множ. число боукъве.

Нынешняя буква В в старо- и церковнославянской азбуке носит название «ве́де» (вѣдѣ, ст.-сл.) или «ве́ди» (вѣ́ди, ц.-сл.). Иногда встречается утверждение, чтоведи значит «знаю», однако в старо- и церковнославянском языке парадигма спряжения глагола вѣдѣти (в церковнославянском вѣдати) следующая:

1-е лицо вѣмъ

2-е лицо вѣси

3-е лицо вѣсть

Таким образом, популярный «перевод» названия первых трёх букв алфавита (аз буки веди) как «я знаю буквы» совершенно фантастичен.

Dictionnaire historique des institutions mœurs et coutumes de la France 

Par

A. Chéruel

Seconde partie

1870

P. 514

Обычай лакомиться из одной тарелки

Во времена рыцарства было принято на пирах рассаживать гостей парами — кавалера с дамой. Для каждой перемены блюд им ставили одну тарелку на двоих. Пили они также из одного кубка.

За здравие гостя поднимали кубок под звуки музыки.

При дворе крупных сеньоров и знати было принято менять салфетки при каждой перемене блюд. Впоследствии этот обычай был перенят также низшими классами.

Обычай пробы мяса и вина при дворе короля и знати сохранился до 17-го и даже 18-го веков. В средние века вино пробовали из рога единорога во избежание порчи от колдовства. По этой же причине столовые приборы короля запирались в сундук.

Порядок подачи блюд

Сначала у нас тысяча мелких закусок с замаскированным мясом, таких как супы, фрикасе, рубленое мясо, салаты. На второе жареное и варёное мясо, как домашнего скота, так и дичи. В заключение (issue de table) холодные блюда, такие как фрукты, молочные продукты, сласти, слоёные пирожки с мясом и рыбой, пирожные, сырники, каштаны, pommes de capendu[НВ1] , салаты с лимонами и гранатами.

НВ1 La pomme de gros calibre au goût acidulé et sucré a une peau jaune roussâtre à gris et était considérée au xvi^e siècle comme la meilleure des pommes car, en plus de son bon goût, on lui accordait des vertus médicinales.

Арабские ночи

Фактически One Thousand and One Nights и The Arabian Nights' (Entertainments)  две различные книги на английском языке. Впервые француз Галлан познакомил европейцев с арабской книгой «Тысяча и одна ночь». Вскоре появились самопальные переводы с этого французского перевода на английский весьма низкого качества. Они печатались под названием The Arabian Nights' Entertainments, или просто The Arabian Nights. Первым перевод на английский непосредственно с оригинала выполнил Лейн (Lane). Он назвал переведённую им книгу “The Thousand and One Nights, commonly called in England The Arabian Nights' Entertainments. Затем перевод на английский с оригинала выполнил Пейн (Payne). Он выпустил свой перевод под названием “The Book of the Thousand Nights and One Night”. Это был первый полный несокращённый перевод с оригинала «1000 и одной ночи» на английский язык. Наконец, полный перевод выполнил Бертон (Burton) также под заглавием “The Book of the Thousand Nights and One Night”. Его перевод отличается наличием огромного справочного аппарата, где он хвалится своими востоковедческими знаниями. Однако во многом перевод Бертона представляет собой плагиат перевода Пейна.

Несмотря на коренные отличия между поделками начала 19-го века, представляющими собой плохой перевод с французского перевода, и трудами Лейна и Пейна, впоследствии зачастую любые переводы «1000 и одной ночи» на английский назывались просто The Arabian Nights ради краткости.

Über G. Jung’s Geschichte der Frauen.

Über G. Jung’s Geschichte der  Frauen.

(Erster Theil, Frankfurt a. M. 1850)

Von

Karl Rosenkranz.

330

Allein dies Weib, dessen Busen mir entgegenklopft, dessen Auge mir entgegenwinkt, dessen Händedruck Feuer in meine Adern gießt, dessen Athem sich dem meinigen vermischt, dessen Küsse meine Seele in die seinige hinüberschmelzen, dies Weib, ein so ganz anderes Wesen als ich und doch mir so heimathlich, dies Weib kann ich lieben.

Только такую женщину, чьё сердце бьётся с моим в одном ритме, чей взгляд манит меня, чьё рукопожатие вливает огонь в мои жилы, чьё дыхание смешивается с моим, чьи поцелуи переплавляют мою душу в её, такую женщину, представляющую собой совершенно отдельное от меня создание, но всё же столь мне родную, — только такую женщину я могу полюбить.

Имена русских крестьян

Имена русских крестьян, живших в 1500 году в новгородской земле.

Переписная окладная книга по Новугороду вотьской пятины, 7008 году (1500)
в вотской пятине города Корела на реце на Узерве

Данша да Михал Матвеевы
Карп Искра, Гридка Искрин сын
Ивашко Шулга Самсонов сын
Перха Ерышов
Якуш Фомин

Гридка Киров Ягин, 
Исачка Оксенов Халдей, 
Палка Андронов
Ивашко Сосуй
Харло Ивашков
Мелех Мичурин
Ондрейко Обрюта
Матюк Кузьмин
Иевко Софронов сын Попов
Трофимко Ескин, да Трофимков сын Палка
Кипрок Лешин
Онтушко Волков
Стешко Ивашков
Дмитрок Ерышев, да сын его Смешко
Стехно Батков
Миккуй Якушов
Манулко Гридин
Полежай скоморох
Онцифорик Онтоманов 
Куземка Иванов сын Дуравин

Да на посаде же дворы своеземцов корельских, а в них живут сами и дворники.
Двор Нестерика Широкового Киверя, а в нем дворник Павелко Петрушин.
И всех дворов своеземцовых одиннадцать, а дворников в них шестнадцать человек, а дворники с городчаны оброк тянут. 
Рядовых людей:
Трофимко Нурза Максимов

Источник: Временник императорского московского общества истории и древностей российских
Книга 11
Москва
1851

С. Е. Яхонтов

Древнекитайский язык

40
В древнекитайском языке существует три важнейших вида грамматических отношений, выражаемых с помощью порядка слов: первое слово может быть подлежащим, а второе— сказуемым к нему; первое слово может зависеть от второго и быть его определением; второе слово может зависеть от первого и быть его дополнением: 鳥飛 няо3 фэй1 'птица летит'; 大國 да4 го2 'большое государство'; 伐木 фа2 му4 'рубить дерево'. 
По способности употребляться в составе этих основных конструкций все знаменателбные слова делятся по дна основных класса: имя (существительное) и предикатив. Имена употребляются главным образом как подлежащее и дополнение и могут иметь различные определения; могут также вместе со связкой быть сказуемым. Следует ещё добавить, что имена часто сочетаются с предлогами и послелогами (например, 以劍 и3 цзянъ4'мечом', 木下 му4 ся4 'под деревом'). Предикативы чаще всего ставятся после имени и относятся к нему как сказуемое к подлежащему, не нуждаясь в наличии связки. Они могут стоять и перед именем, либо определяя его. либо управляя им как дополнением, сами же они редко получают определения. Некоторые предикативы, будучи сказуемым, как правило, имеют дополнение; функция определения для них не характерна. Другие свободно употребляются как сказуемое без дополнения и как определение, причем между их сказуемостной и определительной функцией существует тесная связь: от сочетания, в котором предикатив стоит после существительного как сказуемое, всегда можно образовать сочетание, где он стоит перед тем же существительным как определение, и наоборот, ср.: 鳥飛 няо3 фэй1 'птица летит' и 飛鳥 фэй1 няо3 'летящая птица'; 其國大 (ци2)  го2 да4 '(его) государство большое' и大國 да4 го2 'большое государство'.

Love story

Жила одна девушка в российской глубинке. И вот стукнуло ей семнадцать, и захотела она полюбить. Но кого? Все ровесники молокососы, никакой солидности. И вот узнала она, что есть такой мужчина солидного возраста (под полтинник), солидного семейного положения (женат, есть сын), занимает солидную должность (начальник полиции). Чем не кавалер? И решила она его полюбить.

И полюбила.

Из дневника Льва Толстого

31 октября. Сегодня мне сообщили, что пришёл с визитом некто Достоевский. Я спросил, чего он хочет. Человек прочитал по бумажке: «Трикотрит». Добавил, что у пришельца в руках большой мешок. Я сразу понял, что эта фраза из Шекспира. Только этот писака выдумывает слова, которых нет в английском языке. Я-то этот язык превзошёл, когда переводил Тристрама Шенди. А этот актёришка и писать-то не умел, как установили британские учёные. Он диктовал свои пиески писарям, а те издевались над ним, добавляя всякую ерунду. Я велел передать, что ушёл пахать, а сам взял косу под мышку и пошёл косить траву на луг. Я был в высшей степени фраппирован. Является какой-то полячишко, отрывает от дела. Да он, может быть, и вовсе еврей. Какая-то фамилия подозрительная. Будь он русский, его звали бы Достоёвский. Буква ё истинный шиболет настоящей русскости, извините мой иврит. Ходят тут всякие! Я ВПЗР, Рюрикович по происхождению, а они все кто такие? Чего доброго, ещё заявится Чехов, потом Куприн, а там, глядишь, какой-нибудь Бунин, извините за выражение. Мне нужно писать Евангелие о любви ко всем людям, некогда отрываться на всяких проходимцев.

Конкурс красоты, или Страшная месть

Часть первая

В тот вечер Людмила Ивановна, преподавательница химии, моложавая и хорошенькая (а на взгляд некоторых её знакомых даже красивая) задержалась в школе допоздна. Надо было проверить контрольные и подготовиться к завтрашним опытам на уроке. Она сидела в кабинете химии, когда открылась дверь и вошли человек десять учеников. Людмила Ивановна подняла на них удивлённый взгляд.

— Что вы делаете в школе так поздно? — спросила она их.

— Людмила Ивановна, мы пришли, чтобы объявить, что сейчас вам придётся участвовать в конкурсе красоты.

— Что за новости?

— Мы проводим конкурс красоты в нашей школе,— объявил Сергей, который был за старшего. —  Мы —это жюри, отобранное остальными учениками.

— А почему так секретно, вечером, узким кругом? Почему не объявить всем в школе и не провести конкурс на сцене в актовом зале?

— Дело в том, что участники, вернее, участницы, должны дефилировать в нижнем белье и даже в обнажённом виде. Дирекция никогда не пойдет на такое. Вот мы и решили провести его вечером, когда не будет никого лишнего.

— Что вы от меня хотите?

— Вам придётся раздеться до белья и пройтись от двери до окна несколько раз. Только и всего.

— Вы что, совсем сбрендили? С чего вы решили, что я приму участие в такой глупости?

— У вас нет выбора. Если вы откажетесь, нам придётся раздеть вас силой. Нам не хотелось бы прибегать к силе, поэтому вам лучше согласиться без сопротивления. Да, кричать бесполезно, в школе никого нет, а двери мы заперли.

— Если вы что-то со мной сделаете, я напишу заявление в полицию.

— А на что вы будете жаловаться? На то, что вы провели время с учениками в школе? Так вы и так каждый день с ними в школе. Это не преступление.

— Ну ладно, спорить бесполезно, я вижу. Если я соглашусь, вы меня потом отпустите?

— Не всё так просто. Это будет только первый тур конкурса. Оглядев ваше тело всесторонне, члены жюри дадут свою оценку по пятибалльной системе. Если средняя оценка будет четвёрка или выше, вы одеваетесь и спокойно уходите, забыв о сегодняшнем вечере, как о мелком событии, не стоящем вашего драгоценного внимания.

— А если оценка будет ниже?

— О том, что будет в этом случае, вы узнаете по завершении первого тура.

— Но почему выбрана именно я? — не могла сдержать любопытства Людмила Ивановна.

— Не надо себе льстить, милая Людмила Ивановна! Остальные учительницы уже прошли конкурс, вы последняя в очереди.

У Людмилы Ивановны вертелся в голове вопрос о том, какие места заняли остальные участницы, но она сдержалась, хотя и с трудом.

Сергей, казалось, прочитал её мысли;

— Мы никому из участниц не сообщаем чужие результаты, дабы не возбудить злых чувств, вроде зависти, ненависти и прочего.

Поняв, что на данном этапе сделать ничего не выйдет, Людмила Ивановна попросила разрешения выйти в туалет, чтобы привести себя в порядок.

Причесавшись и наложив от волнения кое-как макияж, Людмила Ивановна вернулась в аудиторию. Покраснев от стыда, она стала снимать своё белое облегающее платье. Сергей был так любезен, что помог ей расстегнуть молнию сзади. Людмила Ивановна осталась в лифчике, трусах и колготках. Последняя деталь вызвала горячий спор среди членов жюри. Некоторые полагали, что колготки помешают беспристрастно оценить прелести училки. Сергей, увидев, как взволнована Людмила Ивановна, решил пожалеть её и оставить хотя бы колготки, заявив, что они телесного цвета и практически не мешают любоваться ножками Людмилы Ивановы.

Бедная химичка прошлась раз пять туда и обратно, ставив ступни на манер моделей на подиуме, то есть друг перед другом. Потом она развернулась и встала лицом к жюри. Опустив взгляд вниз, она с ужасом увидела тёмное пятно на трусиках, в том месте, где колготки раздваиваются. В туалете она справила естественную надобность и впопыхах плохо промокнула увлажнённое место, оставив свидетельство своей небрежности, ясно видимое через полупрозрачные колготки. Людмила Ивановна густо покраснела, хотя ей казалось до этого, что она и так вся как маков цвет. «Эта оплошность может стоить мне лишнего балла», — тревожно подумала она, но тут же отругала сама себя: эти подонки фактически меня насилуют, а я беспокоюсь о том, как я выгляжу перед этими дикарями.

По завершении дефиле ей разрешили присесть на стул, но одеться не позволили. Члены жюри написали свои оценки на бумажных квадратиках и опустили их в коробку, которую Сергей поставил на стол перед Людмилой Ивановной и стал производить подсчёты. Она могла контролировать его действия и нашла, что он не мухлюет в подсчёте голосов.

— Я вынужден вас огорчить, уважаемая Людмила Ивановна! До четвёрки вы не добрали две десятых балла.  Предстоит второй тур.

— И в чём же он будет заключаться? — уже взяв себя в руки, осведомилась Людмила Ивановна.

— Мы либералы и демократы, — начал Сергей, — поэтому даём вам возможность выбора. Перед вами два варианта.  Первый вариант: вы раздеваетесь догола и вновь проделываете своё дефиле.

Заметив возмущённый вид училки, он поспешно добавил:

— Не нужно переживать. Возможно, в полностью обнаженном виде вам удастся возместить баллы, потерянные в первом туре. Если вы сможете набрать искомую четвёрку, вы одеваетесь и уходите с чувством выполненного долга.

— А если не наберу?

— Тогда каждый член жюри в течение пяти минут вволю вас потискает. Всего и делов.

— А какой второй вариант? — с нетерпением спросила Людмила Ивановна.

— Второй вариант таков. Вы остаётесь в белье и помогаете своими нежными ручками достигнуть удовольствия каждого их нас.

—  Ещё чего захотели!

— То есть вы за первый вариант?

Людмила Ивановна попросила время для размышления. Её дали пять минут. Бедная химичка стала перебирать варианты. В первом случае при неудачном раскладе (она уже потеряла надежду на хорошую оценку) гадкие слюнявые подростки станут лапать её нежное тело. Хуже этого только холодные пельмени или тёплая водка (она любила кулинарные сравнения).

Против первого варианта у Людмилы Ивановны было ещё и следующее соображение. Её было уже тридцать пять лет, и время стало брать свою дань. Без бюстгальтера типа пушап, придающего её грудям красивую форму, они могут показаться стороннему наблюдателю несколько провисшими и дряблыми. А без утягивающих трусов её ягодицы рискуют выглядеть несколько жирноватыми. Даже в такой абсурдной обстановке она не хотела терять уверенности в себе.

Во втором случае она быстренько доведёт сосунков до кондиции, не позволяя им дотронуться до себя, вымоет тщательно руки и уйдёт к чертям собачьим, забыв про этот дурацкий конкурс.

Людмила Ивановна выбрала второй вариант, но выдвинула два условия. Во-первых, сеанс с каждым их школьников будет проходить тет-а-тет в задней комнате за кабинетом химии. Во-вторых, она сама определит очерёдность клиентов. Члены жюри легко пошли ей на встречу, не увидев в этих условиях ничего для них страшного.

Продолжение следует

Часть вторая

Людмила Ивановна решила сначала заняться с более слабыми и неуверенными в себе учениками, оставив более сильных на потом. Сергея же, как заводилу и командира, приберегла на десерт, то есть была намерена вызвать его последним.

Первый, кого она вызвала, был маленький и худенький шибздик. Он смотрел на училку обожающими глазами. «Он-то точно поставил мне пятёрку», — уверенно подумала Людмила Ивановна. С ним было покончено за минуту.

Другие тоже не отняли у химички много времени.

Наконец, появился Сергей. Нагло и немного презрительно смотрел он на Людмилу Ивановну. Гнев, переполнявший её в первые минуты этого мучительного «конкурса красоты», превратился в решимость. Надо сказать, что ей Сергей всегда нравился. Если бы он потрудился найти к ней подход, у них вполне могло бы что-нибудь получиться. Однако он вместо романтического приключения предпочёл насилие. Пусть теперь пеняет на себя.

Людмила Ивановна обратилась к нему с робкой просьбой. Она сказала, что очень его уважает и что поэтому ей тяжело смотреть ему в глаза. Нельзя ли завязать его глаза, чтобы она чувствовала себя более уверенно? Сергей подумал, что в этом предложении есть даже нечто сексуальное, и охотно согласился. Людмила Ивановна крепко и плотно завязала ему глаза полотенцем. Потом она попросила у него разрешения прополоскать рот, так как от переживаний у неё пересохло во рту. Сергей и на это милостиво согласился.

Однако Людмила Ивановна направилась не к умывальнику, а к столу с химическими препаратами. Там она взяла бутыль с соляной кислотой и разлила её содержимое по трём колбам. Сергей слышал бульканье, но объяснил это потоком воды из крана. С колбой в руке Людмила Ивановна подошла к Сергею, важно восседавшему с причиндалами, уже вытащенными наружу. Она без колебаний и сомнений вылила кислоту на Сергеево достоинство. Дикий вопль заставил остальных членов жюри ворваться в заднюю комнату. Перед ними валялся на полу их предводитель, испуская нечеловеческие крики и держась двумя руками за то место, из которого поднимался дым. Людмила Ивановна стояла у стола с двумя колбами в руках.

Ученики хотели было броситься на неудачливую участницу конкурса красоты, но она остановила их жестом, обратившись к ним с речью.

— Первый, кто ко мне приблизится, расстанется со зрением. Есть желающие?

Все стояли в нерешительности. Людмила Ивановна продолжила:

— Возьмите на полке над столом соду и растворите в воде. Раствором обработайте пострадавшего. Затем отвезите его в травмопункт и врите там всё, что хотите, но только не упоминайте моё имя. Далее отдайте мне ключи от дверей школы. Я уйду и обещаю никому ничего не сообщать. Вы тоже должны молчать о случившемся. Если пойдут какие-то слухи, я буду знать, что кто-то из вас протрепался, а отвечать будете вы все. Я вас всех найду и сожгу у каждого его причиндалы. Вы знаете, что я это умею делать.

После этого Людмила Ивановна оделась, покинула школу и отправилась домой весьма довольная собой.

PS Все ученики — члены жюри — вдруг стали очень старательно заниматься, особенно по химии. Учителя и родители не могли на них нарадоваться.

PPS Сергей поправился через полгода. Он чувствует себя очень хорошо, но его красивый баритон почему-то преобразился в какой-то детский дискант. Он совершенно потерял интерес к женскому полу и стал заниматься в кружке вышивания крестиком.