Павла Эгинета [рассуждение] о полезном образе жизни во всякое время года

MARSILII ¬FICINI FLORENTINI MEDICI
¬atque Philosophi celeberrimi, de Vita ¬libri Tres, recens iam a men¬dis situque vindicati quorum
¬Primus, de Studiosorum sanitate tuenda.
Secundus, de Vita producenda.
¬Tertius, de Vita coelitus comparanda.
Apologia.
¬h i s a c c e ssit,
¬Eiusdem Epidemiarum antidotus, tutela
Quoque bonae valetudinis attinens.
¬cum omnium novo atque
Vocum Indice.
Basileae, apud Io.Beb.
Anno M.D.XXIX.

31
Epistola dedicatoria
34
Liber primus
82
Proemium in librum secundum
83
Liber secundus
158
de Vita coelitus comparanda
399
Pauli Aeginetae de Victus ratione quolibet anni tempore utili.

¬Perpulchrum fuerit etiam anni tempora in uictus ratione considerare. Hyeme quidem et fortiore exercitatione, et pleniore cibo utendum est, praecipue si tempestas Aquilonia fuerit. Si vero Australis, similiter exercitari oportet, sed cibo potionique aliquid demere : atque in totum per tempus humidum, omnino aridum reddere corpus : per frigidum vero calidius, ac tum carnes esse oleraque calidiora, atque vina bibere meracius.
Павла Эгинета [рассуждение] о полезном образе жизни во всякое время года
Очень будет прекрасно рассмотреть времена года с точки зрения образа жизни и рациона питания. Зимой следует больше уделять внимания физическим упражнениям и питаться более обильно, особенно если дует аквилон. Если же дует южный ветер, физическим упражнениям следует уделять такое же внимание, но несколько снизить потребление пищи и питья. И вообще, во влажную погоду тело подсушивать, а в холод согревать, мясо и овощи есть горячие, а вина пить несмешанные с водой.
С приходом весны пусть кто-то очищает [организм] приёмом рвотного, кто-то слабительного, а кто-то кровопусканием, в зависимости от привычки и склонности.
Летом же подобает отдых, менее усердные физические упражнения и умеренность в питании, причём следует принимать пищу в холодном виде. К ней же следует добавлять охлаждающее и разжижающее питьё.
Осенью следует быть очень осторожным, так как осень переменчива и неустойчива, а поэтому вызывает многообразные болезни. Поэтому надобно опасаться всего, что способствует переохлаждению, а также воздерживаться от половой жизни и холодного питья. И не следует доверяться погоде, так как утром бывает холодно, а днём жарко. Вредно наедаться плодами, не только по причине объедания, но и потому, что в них зарождаются вредные жидкости, а также они вызывают газы, поскольку из всех плодов лучшие — фиги и виноград — и газы вызывают, и пищу портят, если только их не кушать раньше другой пищи: съеденные ранее других кушаний они не вспучивают и не портят. Когда воздух начнёт охлаждаться, тело во избежание переохлаждения следует утеплять, а также всё [это] делать, когда зима уже вовсю настанет. И будет небесполезным после осеннего равноденствия очистить тело от того, что уже упомянуто, чтобы переполнение, оставленное на зиму, не принесло вреда.

Арабские пословицы

جار قريب أنفع لك من أخٍ بعيدٍ *
Близкий сосед лучше для тебя, чем далёкий брат.
عثرة آلقدم أسلم من عثرة آللسان *
Лучше запнуться при ходьбе, чем в разговоре.
شعرة لا تعمل لحية *
Один волос не борода.
أشبه من آلماء بآلماء *
(похожи) как две капли воды (букв.: как вода с водою).
فِي الإِعَادَةِ إِفَادَةٌ*
Повторение мать учения (букв.: в повторении польза).
لا يكون رأسان في عمامة *
Две головы в одной чалме не поместятся.
كما تزرع تحصد *
Как просеешь, так и пожнёшь.
لكل داء دواء *
Для каждой болезни есть лекарство.
إنّ للحيتان آذانًا *
У стен есть уши.
أطرق آلحديد ما دام حاميًا *
Куй железо, пока горячо.
أُطْلُبَ الرَّفِيقَ قَبْلَ الطَّرِيقِ والْجَارَ قَبْلَ الدَّارِ*
Ищи спутника прежде дороги, а соседа прежде дома..
ليس لملولٍ صديف *
ملول
Скучный
У скучного человека нет друга.
لا تؤخّر عمل آليوم لغدٍ *
أخّر
Откладывать
Не откладывай на завтра сегодняшнее дело.
إنّ الحديدَ بالحديد يفلح *

يقدّم رجلا ويؤخر أخرى *
Он выдвигает вперёд одну ногу и задерживает другую.
إنّ آلجواد قد يعثر *
Добрый конь и тот спотыкается.
شرّ آلبلاد مكانٌ لا صديق به*
Самое плохое место — это страна, где нет друга.
لايُحِبّك من يُحبّ عدوّك*
Тебя не любит тот, кто любит твоего врага.
من أحبّ شيئًا أكثر ذكره*
ذكر
память; воспоминание, упоминание
Тот, кто что-нибудь любит, часто об этом говорит.
أصبح أثارّا بعد عينٍ*
أصبح становиться
Был да сплыл, и след простыл.
حافظ على آلصّديق ولو فى آلحريق *
حافظ сохранять, сберегать; защищать
حريقпожар, огонь, пламя, топливо
ولو хотя и
Защищай друга даже на пожаре.
من أكل بيضة فقد أكل دجاجة*
Кто съел яйцо, тот съел и курицу.
الوقاية خير من آلعلاج*
وقاية предохранение
علاج лечение
Профилактика лучше лечения.
لا يعجز آلقوم إذا تعاونوا*
عجز быть не в состоянии, не уметь делать что
تعاون
сотрудничать, помогать друг другу
آلعاقل يَعْتَمِدُ علىََ عمله وآلجاهل يَعْتَمِدُ علىَ أمله*
إعْتَمَدَVIII полагаться; опираться
Умный полагается на свой труд, а глупый на свои деньги.

S Y L V A; OR, THE WOOD

S Y L V A; OR, THE WOOD
Being A Collection Of Anecdotes, Dissertations, Characters, Apophthegms, Original Letters, Bons Mots, And Other Little Things.
LONDON:
M.DCC.LXXVI.
11
ADVERTISEMENT.
Solomon has said, that of making many books there is no end; but, as Grotius asks, "what would Solomon say now, "were he to visit our libraries ?" Seneca complained, that, "as the Romans had more than enough of all other things, so they had also of books and authorship:" and what Seneca said of declining Rome, may serve equally well for declining Britain. Look into all the departments of authorship, and you will find them crowded ; into all our collections of books, and you will find them overloaded, And, where is the matter of wonder ? it having long been the fashion to write down all we think, and to print and publish all we write. Nor for this is genius, learning, taste required : paper, pens, and ink, with (as Fielding expresses it) the manual capacity of using them, most abundantly suffice. " The art of writing," says Voltaire, " is become in many countries an infamous trade ; where illiterate booksellers pay so much a sheet for lyes and impertinence to mercenary scribblers, who have made of letters the meanest of professions.” [L'art d'ecrire est devenu en plusieurs pays un vil métier, dans lequel des libraires qui ne savent pas lire paient des mensonges & des futilités à tant la feuille à des ecrivains mercenaires qui ont fait de la literature la plus lâche des professions. -- Siècle de Louis, in Cat. Saurin.
Писательская профессия во многих странах стала низким занятием, и неграмотные книгопродавцы за лживые и пустые сочинения платят по столько-то за лист продажным писателям, сделавшим литературу самым презренным делом.] So that, as it should seem, the booksellers in reality are the capital authors of the times.
Solomon adds, that much study, or reading is a weariness of the flesh. And whatever hurt it may cause to the body, it must certainly cause no less to the mind ; by overloading the memory, and stifling all that reflection, which is necessary to make reading of any kind useful. We have indeed great and reverend authority in behalf of this copia librorum : for Chrysostom hath somewhere said, that, he, who " writeth good books, spreadeth nets for " salvation " and Cornelius a Lapide reckoneth them among the works which conduce to the glory of God, ad Dei magnificentiam. Nevertheless, what was said upon the subject by a great wit in his day, will ever be found true : dum plus hauriunt quam digerunt, ut stomachis, sic etiam ingeniis, nausea saepius nocuit quam fames [Petrarch, in Dialog.].

19
Contents

The worship of the Serpent

The worship of the Serpent
John Bathurst Deane
London
1833
21 table of contents
Chapter I
Serpent-worship in Asia
67
Ob-Bel = the Serpent-God

214 παρὰ παντὶ τῶν νομιζομένῶν παρ’ ὓμιν θεῶν Ὄφις σύμβολον μέγα καὶ μυστήριον ἀναγράφεται. Justin Martyr, Apolog. Lib.1, p.20.
По сравнению с каждым из названных вами богов змея описывается как великий и таинственный символ.

Урду-хинди словарь

आईना зеркало दर्पण
आक़िबत результат अन्त, परिणाम, भविष्य
आक़िल умный बुद्धिमान
आख़िर последний अन्त, अन्तिम
आग огонь अग्नि, ज्वाला(क्रोध,वासना,प्रेम,आवेग,जोश жар, мучение)
आगा़ज़ начало आरम्भ,
आगो़श объятие आलिंगन, (गोद),
आँच жар, пыл ज्वाला, उष्णता (жар, гнев, ярость), उत्साह (восторг, усердие, воодушевление) हानि (гибель, ущерб, вред), दु:ख (мучение)
आंचल край, кайма दोपट्टे का कोना (конец шарфа)
आज़ жадность, страстное желание соблазн प्रचण्ड इच्छा, लोभ, लिप्सा
आज़ार्दह раздражающий, досаждающий, досадный, неприятный, огорчительный उदास (печальный), दु:खित (огорчённый), खीजा हुआ (раздражённый), व्याकुल (смущённый, взволнованный), बेचैन (обеспокоенный, встревоженный)
आज़माईश проверка, испытание प्रयत्न, प्रयोग, जाँच, सिद्ध करना
आज़ाद свободный स्वतन्त्र, बाधारहित
आजिज़ слабый, взволнованный, покорный शक्तिहीन, उदासीन
आतिश огонь आग
Это словарь, который опубликован в одном индусском многостраничном блоге. Привожу небольшую часть для сведения. Слова снабдил переводом на русский. Видимо, автор задался целью все заимствования из фарси и арабского заменить словами татсама и тадбхава. Слова на «хинди» не всегда полностью соответствуют таковым на «урду». Особенно забавно выглядит перевод आग как अग्नि и перевод आतिश как आग.

Истории о превратностях судьбы

Poggii Braciolini Flortentini (Подджо Брачолини)
Historiae de varietate fortunae (Истории о превратностях судьбы)
Libri quatuor.
Lutetiae Parisiorum (Париж)
M.DCC.XXIII.

184
Liber quartus
Книга четвёртая
Haud ab re futurum esse arbitror, si ab instituto scribendi cursu paulum divertens, eum libro huic finem imposuero, qui sit a fortunae acerbitate ad mitiorem quondam sortem, jucundamque rerum varietatem legentium animos traducturus. Quamvis & in hoc quoque vim fortunae haud parvam licet conspicere, quae hominem ab extremis orbis finibus per tota maria ac terras quinque & viginti annos jactatum, sospitem in Italiam reducem fecerit. Multa tum a veteribus scriptoribus, tum communi fama de Indis feruntur, quorum certa cognitio ad nos perlata arguit quaedam ex eis, fabulis quam vero esse similiora. Nicolaus quidam Venetus, qui ad intima Indiae penetravit, ad Eugenium Pontificem (is tum secundo Florentiae erat) accessit veniae impetrandae gratia, quoniam, cum ab Indis rediens ad Aegypti fines mari rubro pervenisset, fidem abnegare, neque suo tantum, quantum uxoris, liberorumque, quos secum advexerat, mortis metu, coactus est. Huns ego audiendi cupidus (multa enim ab eo jam dicta praesenseram cognitione digna) & in doctissimorum virorum coetu, & domi meae percunctatus sum diligenter plurima, quae operae pretium visum est, ut memoriae & literis traderentur. Nam de itinere ad tam remotas gentes, de Indorum situ, ac moribus variis, praeterea animantibus atque arboribus, tum de aromatibus, quo in loco quaeque nascantur, scite graviterque disseruit; ut non fingere, sed vera referre appareret. Eo usque autem profectus est, quo ne apud priscos quidem unum aliquem adiisse legimus. Nam & Gangem transiit, & ultra Tabrobanem (a) insulam longissime adiit, quo duobus exceptis, altero Magni Alexandri classis praefecto, altero Romano cive, qui, Tiberii Claudii Caesaris tempore, tempestatibus eo delati sunt, neminem e nostris accessisse, quod literis constet, compertum est. Is adolescens ab Damasco Syriae, ubi mercaturae gratia erat, percepta prius Arabum lingua, in coetu mercatorum, (hi sexcenti erant, quam vulgo Caroanam dicunt) cum suis mercimoniis per Arabiae Petraeae deserta loca, inde per Chaldaeam ad Euphratem pervenit.
Полагаю, что будет небесполезным, если, отступя немного от установленного хода изложения, снабжу эту книгу таким окончанием, которое приведёт души читателей от картин горестной участи к показу более благоприятных жизненных обстоятельств и перемен в судьбе. Хотя и в этом также можно увидеть немалую силу рока, который, бросая человека от крайних пределов мира по всем морям и сушам в течение двадцати пяти лет, живым и невредимым вернул в Италию. Дошедшее до нас некое сообщение утверждает, что можно полагать правдоподобным кое-что из многого, высказываемого древними писателями и передаваемого молвой о жителях Индии. Некто Николай, родом венецианец, проникший в самую глубь Индии, прибыл к Папе Римскому Евгению (который тогда во второй раз пребывал во Флоренции), чтобы добиться прощения, ибо он, когда возвращался из Индии и достиг границ Египта по Красному морю, был вынужден под страхом смерти отречься от своей веры вместе с женой и детьми, которых вёз с собой. Желая выслушать его (ибо многое из того, что он должен был сообщить, я предполагал познавательным), я расспрашивал его и в собрании учёнейших мужей, и у себя дома, чтобы тщательно запомнить и записать многое, что казалось стоящим. Ибо он со знанием дела и серьёзно рассуждал о пути к столь удалённым народам, о местах, где живут индийцы, о различных нравах, а также о животных и деревьях, о пряностях и местах их произрастания, так что было ясно видно, что он не выдумывает, а говорит правду. Он ведь добрался до таких мест, до которых не дошёл никто из тех, о ком мы читаем у древних. Ибо он и через Ганг переехал, и даже до дальнего острова Тапробана (прим. Ныне называется остров Цейлон. См. Plin. Lib. 6, cap. 22 и сочинения географов) доплыл, куда, как точно известно, никто из наших не добирался (как мы знаем из литературы), за исключением двух человек: один командующий флотом Александра Великого, а другой римский гражданин, живший во времена цезаря Тиберия Клавдия, которые были отнесены туда бурей. Этот человек, будучи ещё юношей, дошёл до Евфрата через Халдею по пустынным краям Каменистой Аравии со своими товарами из Дамаска в Сирии, куда прибыл в торговых целях, изучив прежде арабский язык, вместе с другими купцами (которых было шестьсот, называемых в народе Caroana).

С. 190
Там только в этом городе, как он утверждает, есть много лавок, предназначенных для смешной и игривой цели, которую я описываю шутки ради. В этих лавках одни только женщины продают то, что мы назовём «звучащими» (sonalia) от слова звук (sonus). Это золотые, серебряные и медные предметы, напоминающие небольшой лесной орех. В эти лавки направляется мужчина перед свадьбой (в противном случае ему отказывают в праве жениться). После подрезания и приподнимания кожицы мужского члена между кожей и плотью просовывают эти самые «звучащие» в количестве до двенадцати штук и более, смотря по желанию, в различных местах. Затем кожу зашивают и через несколько дней, когда рана заживёт, эти зашитые под кожей предметы применяют для удовлетворения женской страсти. Ибо этими как бы узелками и разбухшим членом достигается наивысшее наслаждение женщин. У многих при ходьбе слышен звон от ударов члена о бёдра. К этому женщины часто склоняли Николая, насмехаясь над ничтожными размерами его Приапа. Он же не желал терпеть боль ради чужого удовольствия.

A collection of proverbs, and proverbial phrases, in the Persian and Hindoostanee languages

A Collection of Proberbs and Proverbial Phrases, in the Persian and Hindoostanee Languages (тома 1–2)
составитель: Thomas Roebuck

Редакторы Thomas Roebuck, Horace Hayman Wilson

Издатель Calcutta the Hindoostanee press, 1824
Владелец оригинала: Гарвардский университет
Оцифровано 26 ноя 2008
Количество страниц Всего страниц: 803
11
Introduction
43
Part I
Persian
448
Part II
(первая страница отсутствует)

Кошка со шкуркой в полоску

Кошка со шкуркой в полоску называется по-английски tabby [муар: первоначально муар производился в районе Багдада Attabiya], что переводится на русский как «муаровая», или «объяринная» [Даль: Объярь, объярина — всякая волнистая или струистая ткань, муаре, накатанная. Объяринная покрышка на шубейку. Объярина струйчатая, полосатая; травчатая, мелкоузорчатая; цветистая. в крупных цветках; гладкая, чистая. Объярь есть шелковая ткань со струею золотою или серебряною, но объярью звали и зовут также всякое шелковое муаре, и без золота. По-немецки Tabin] Считается, что кошки с таким окрасом прямые потомки египетских кошек. Тело у них короче, но плотнее, чем у среднерусских. Лапы шире и мощнее. Морда шире и круглее. Уши крупнее и без кисточек. Хорошие мышеловки.
В Египте кошек почитали как богов и воздвигали им статуи. В кошку превратилась Изида, дочь Сатурна и Реи. Изида — это также Кибела, Минерва, Венера, Диана, Прозерпина, Церера, Юнона, Беллона, Геката, Рамнузия. Поэтому она получила имя Мирионима (богиня с тысячью имён). См. Apul. Metam. Liv. XI.

Источник:
M. de Moncrif
L’histoire des chats.
Paris
1791

A specimen of conformity of the European languages, particularly English, with the Oriental languages, especially the Persian

A specimen of conformity of the European languages, particularly English, with the Oriental languages, especially the Persian
Stephen Weston
The second edition, enlarged
London
1803
19
Preface
45
The conformity of the Arabic and Persian with the English and other European languages

Abad abode
City, habitation, residence
94
جگر
Jecur.
Heart or liver.
The Persians use jecur just as the Greeks did ἥπαρ, and the Latins jecur for either heart or liver.

221
Index
239
Index

253
Additions and corrections
263
Second appendix
الدعا
Eddua Adieu, farewell.
The conclusion of an Arabic letter is الباقى الدعا elbaaki eddua, may all the rest be well.
Farwell.

Арабские пословицы

جار قريب أنفع لك من أخٍ بعيدٍ *
Близкий сосед лучше для тебя, чем далёкий брат.
عثرة آلقدم أسلم من عثرة آللسان *
Лучше запнуться при ходьбе, чем в разговоре.
شعرة لا تعمل لحية *
Один волос не борода.
أشبه من آلماء بآلماء *
(похожи) как две капли воды (букв.: как вода с водою).
فى آلاعادة إفادة *
Повторение мать учения (букв.: в повторении польза).
لا يكون رأسان في عمامة *
Две головы в одной чалме не поместятся.
كما تزرع تحصد *
Как просеешь, так и пожнёшь.
لكل داء دواء *
Для каждой болезни есть лекарство.
إنّ للحيتان آذانًا *

Исторiя Русскаго Народа

Исторiя Русскаго Народа
Сочинение
Николая Полеваго.
Томъ Третий
456 страниц
Москва.
Въ Типографiи Августа Семена при Императорской Мед.-Хирург. Академии
1830.

Книга III.
Отъ Перенесения Великаго Княжества Изъ Киева Во Владимиръ Залесский, До нашествия Монголовъ (отъ 1157-го до 1236-го года): вторая половина периода Уделов.
10
Содержание
11
Глава первая
12
Посмотрите на начало Руси: как дивно воины Скандинавии ведены были на югъ, черезъ моря и пустыни ; какихь смелыхъ действователей посылало им Провидение ; какь оно давало имь средства положить основание Русскому народу, какъ внушило оно честолюбивому Владимиру желание просветиться Христианскою верою у послало после него долгоденственнаго Ярослава, и отделило Мiръ Востока въ зародыше маломъ отъ мiра Запада, развивавшагося въ огрjмныхъ объемахъ!
14
Три брата, три князя, три врага: Изяслав, Святослав, Всеволод.

Арабские пословицы

إذا رجعت من سفر قدّم لاهلك ولو حجر * Если вернёшься из путешествия, подари свой семье что-нибудь, хотя бы камень.
إذا حسنت سيرك , لا تخاف غيرك *
Если твоё поведение безупречно, никого не бойся.

إذا تعرق مرسالك استبشر بالخير *
Если твой посланник медлит (букв. «укоренился»), жди хорошего.مرسال
посланец
استبشر
ожидать хорошего

The Hindu-Arabic Numerals

The Hindu-Arabic Numerals
By
David Eugene Smith
And
Louis Charles Karpinski
Boston And London
Ginn And Company, Publishers
1911

PREFACE
So familiar are we with the numerals that bear the misleading name of Arabic, and so extensive is their use in Europe and the Americas, that it is difficult for us to realize that their general acceptance in the transactions of commerce is a matter of only the last four centuries, and that they are unknown to a very large part of the human race to-day. It seems strange that such a labor- saving device should have struggled for nearly a thousand years after its system of place value was perfected before it replaced such crude notations as the one that the Roman conqueror made substantially universal in Europe. Such, however, is the case, and there is probably no one who has not at least some slight passing interest in the story of this struggle. To the mathematician and the student of civilization the interest is generally a deep one; to the teacher of the elements of knowledge the interest may be less marked, but nevertheless it is real ; and even the business man who makes daily use of the curious symbols by which we express the numbers of commerce, cannot fail to have some appreciation for the story of the rise and progress of these tools of his trade. ¬This story has often been told in part, but it is a long time since any effort has been made to bring together the fragmentary narrations and to set forth the general problem of the origin and development of these numerals. In this little work we have attempted to state the history of these forms in small compass, to place before the student materials for the investigation of the problems involved, and to express as clearly as possible the results of the labors of scholars who have studied the subject in different parts of the world. We have had no theory to exploit, for the history of mathematics has seen too much of this tendency already, but as far as possible we have weighed the testimony and have set forth what seem to be the reasonable conclusions from the evidence at hand.
¬To facilitate the work of students an index has been prepared which we hope may be serviceable. In this the names of authors appear only when some use has been made of their opinions or when their works are first mentioned in full in a footnote.
¬If this work shall show more clearly the value of our number system, and shall make the study of mathematics seem more real to the teacher and student, and shall offer material for interesting some pupil more fully in his work with numbers, the authors will feel that the considerable labor involved in its preparation has not been in vain.
¬We desire to acknowledge our especial indebtedness ¬to Professor Alexander Ziwet for reading all the proof, ¬as well as for the digest of a Russian work, to Professor ¬Clarence L. Meader for Sanskrit transliterations, and to ¬Mr. Steven T. Byington for Arabic transliterations and ¬the scheme of pronunciation of Oriental names, and also ¬our indebtedness to other scholars in Oriental learning ¬for information.
¬DAVID EUGENE SMITH
¬LOUIS CHARLES KARPINSKI
¬

История кабаков в России в связи с историей русского народа

История кабаков в России в связи с историей русского народа
Ивана Прыжова
[338 страниц]
Издание Книгопродавца-Типографа М. О. Вольфа.
Санктпетербургъ, Москва,
Гостиный Двор, № 18, 19 и 20. 1 Кузнецкий Мост, дом Рудакова.
1868.

ПРЕДИСЛОВИЕ.
Решаемся сказать несколько словъ о томъ, чего могутъ требовать отъ насъ наши читатели. Первый томъ Истории Кабаковъ, первый ПОСИЛЬНЫЙ трудъ изучения питейнаго дела на Руси, былъ оконченъ еще въ 1863 году, и съ техъ поръ более и более сокращался въ объеме. Вследъ за первымъ томомъ, такъ сказать, оффициальной истории кабаков были заготовлены материалы для двухъ следующихъ томовъ, именно исторический обзоръ кабацкаго быта, происхождения и быта целовальниковъ, городскихъ пьяницъ (кабацкихъ
ярыгъ) и несчислимой голи кабацкой, то есть нищихъ, беглыхъ, воровъ (бунтовщиковъ) и разбойниковъ.
Целью нашей было изучить питейное дело со стороны той плодотворной жизни, на которой произрастали кабаки, сивуха, целовальники; — взглянуть на него глазами миллионовъ людей, которые, не умудрившись въ политической экономии видели въ пьянстве божье наказанье, и въ то же время, испивая смертную чашу, протестовали этимъ противъ различныхъ общественныхъ благъ, иначе пили съ горя. Но второй и третий ТОМЫ, мы не сочли пока удобнымъ выпустить на светъ божий а ограничились только первымъ.
¬И.Прыжовь.
¬17-го Мая 1868 г.
С. 23
Какъ видно изъ Олеария (1639 — 1643), богатые погреба домашнихъ питей существовали до второй половины XVII в. «Пиво — говоритъ онъ — сохраняется у русскихъ въ погребахъ, въ которыхъ сначала кладутъ снегъ и ледъ, потомъ рядъ бочекъ, потомъ опять ледъ и опять бочки, и т. д.; верхъ закрывается юоломой и досками, такъ какъ подобные погреба открываются сверху. Устроивъ такимъ образомъ свои погреба, они опускаютъ бочку за бочкою и пьютъ пиво ежедневно. Сохраняясь въ подобныхъ погребахъ, пиво въ продолжение целаго года остается холоднымъ и притомъ не теряетъ вкуса» (Олеар.,
гл. V).

24
При этомъ строе жизни, пьянства въ домосковской Руси не было, — не было его, какъ порока, разъедающаго нродный организмъ. Питье составляло веселье и удовольствие, какъ это и видно изъ словъ, вложенныхъ древне-русскимъ грамотникомъ въ уста Владимира: «Руси есть веселье пити, не можемъ безъ того быти». Но прошли века, совершилось многое, и ту же поговорку ученые стали приводить въ примеръ пьянства, безъ котораго будто бы не можемъ быти.... Около питья братски сходился человекъ съ человекомъ, сходились мужчины и женщины, и, скрепленная весельемъ и любовью, двигалась впередъ социальная жизнь народа, возникали братчины (нем. qilden), и питейный домъ (корчма) делался центромъ общественной жизни известнаго округа. Напитки, подкрепляя силы человека, и сбирая около себя людей, оказывали, по словамъ Бера, самое благодетельное влияние на Физическую и духовную природу человека.
53
Кириллъ Белозерский около 1408 -1413 г. писалъ Можайскому князю Андрею Дмитриевичу: «и ты, господине, внимай себе, чтобы корчмы (княжеской) въ твоей отчине не было, занеже, господине, то велика пагуба душамъ, крестьяне ся, господине, пропивают, а души гибнут» (А.И., 16).
54
При Иване III, ираво приготовлять питья принадлежало уже казне: «онъ (Иванъ III) издалъ указъ, воспрещающий кому бы то ни было варить медь и пиво и употреблять хмель».
Тоже подтверждаетъ Амвросий Контарини (1474 -1477): «напитокъ этотъ (медь съ хмелемъ) очень не дуренъ, въ особенности, когда онъ старъ. Впрочемъ великий князь не всемъ позволяетъ варить его». Онъ же упоминаетъ о существовании въ Москве корчем, въ которыхъ ели и пили: «poi ridursi nelle taverne a mangiare et bere, et passata la detta hora, non si puo haver da lor servitio alcuno».
Герберштейнъ (1317 - 1526) оставилъ известие, что еще Василий Ивановичъ построилъ для своихъ слугъ за Москвой рекой какой-то домъ, или слободу, названные наливками (теперешнее урочище у Спаса на Наливкахъ), и позволилъ имъ пить тамъ пиво и медъ, запрещенные остальнымъ жителямъ города: Porro non procul a civitate domunculae quaedam apparent, et trans fluvium villae, ubi non multis retroactis annis, Basilius princeps satellitibus suis novam Nali civitatem (quod eorum lingua infunde sonat) exaedificavit, propterea quod cum aliis Ruthenis medonem et cerevisiam bibere, exceptis paucis diebus in anno, prohibitum sit, iis solis bibendi potestas a Principe sit permissa/ Atque eam ob rem ne caeteri illorum convictu corrumperentur, ab relinquorum consuetudine sunt sejuncti (Rer.Mosc.Comm. in Hist.Ruth.).
56
Олеарий: «четвертая часть, города называется стрелецкою слободою; лежитъ она въ южной части города за речкою Московскою и обращена къ татарской земле, будучи окружена досчатымъ заборомъ и деревянными бастионами. Эта часть города выстроена была великимъ княземъ Василиемъ, отцомъ Грознаго, и назначена для поселения въ ней иноземныхъ солдатъ, и названа Налейки (Naleiki — die Saufstadt). У Чеховъ нали значитъ «налей». Это название произошло оттого, что иностранцы, проживающие въ Москве, гораздо больше предаются пьянству» (Олеар. гл. I).
206
Многимъ было обязано шляхте и южно-русское дворянство, которое, ополячившись, изменило народу и сгнило самьмъ постыднымъ образомъ. Русскому народу пришлось наконецъ жаловаться не на одну польскую шляхту, но и на русское дворянство.
209
Весь южно-русский народъ, сберегший древнее имя парода русскаго (Русьский народъ) и отличавший себя оть велико-русскаго населения (Москалей), составляль военное братство, которое разделялось на две главныя части, — на днепровскую Украину, или Гетьманщину, и Запорожье. Первая была со¬здана судьбами всего южно-русскаго края, вторая же — насилиями Ляховъ.
210
Какъ привезутъ бывало водку въ Запорожье, вотъ и приходитъ запорожецъ покупать, и тотчасъ беретъ волочокъ (цилиндрическая стклянка на снурке) опускаетъ ее въ бочку, пьетъ самъ и подчиваетъ товарищей и всякаго, кто бъ ни случился. И ужъ торговецъ не говори ни «слова. Выпьютъ запорожцы изъ бочки пальца на четыре, тогда и говорятъ «Ну, панове молодцы, заплатимо теперь за водку.» Купятъ всю водку, и ужъ хорошо заплатятъ. Но еслибъ передъ этимъ продавецъ сказалъ имъ что-нибудь неприятное, такъ у него никто и не купитъ: «не покупайте, скажутъ, у вражьяго сына: онъ и чарки водки жалеетъ.»
211
Участь шляхты братски разделили жиды, которыхъ резали теперь тысячами.
227
… и на новыхъ земляхъ, подъ пркровительствомъ московскаго царя, мало-по-малу возникала слободская Украина, составлялась новая гетманщина. Рядомъ съ ней лежала другая Украина, Московская, въ которую входили города: Воронежъ, Белгородъ и другие, давно уже знакомые съ кабаками.
244
Въ 1740 году сенатъ разрешилъ живущимъ въ Киеве козакам въ домахъ своихъ шинковать пивомъ, медомъ и брагою, а виномъ шинковать запретилъ, какъ это и прежде было определено коллегией иностранныхъ делъ въ 1733 г.
253
Умеръ последний (по имени) изъ гетьмановъ, Кирила Разумовский; въ Украйне въ 1765 г. введено генералъ-губернаторское правление, а спустя десять летъ уничтожена и Запорожская Сечь! Братства, служившия доселе опорою народности, исчезали окончательно; старинные меды сменялись питьемъ горилки. Оставался еще медъ, называемый воронком, но и онъ въ 1807 г. найденъ сильнымъ, как и самое горячее вино,
и запрещенъ повсеместно (П. С. 3. 22088).
255
Чужбинский разсказывалъ следующее о жизни полтавскихъ помещиковъ въ 40-хъ годахъ текущаго столетия. Они составили общество пьянства, подъ названиемъ общество мочемордия. Члены, смотря по степени заслугъ въ пьянстве, носили титулы мочемордия, высокомочемордия, пьянейшества и высокопьянейшества. Наградами были у нихъ: сиволдай въ петлицу, бокалъ на шею и большой штофъ черезъ плечо. Все горячие напитки считались достойными питья, но существовало условие, что чистый мочеморда, для поддержания чести общества, никакъ не долженъ употреблять простой водки, а непременно хоть какую-нибудь настойку.
258
Древнеславянский муж получаетъ въ Москве бранное имя мужика, которое переходитъ въ это время и въ Малороссию (Марк. Зап. II, 3), и брань: подлинной ты мужикь, повторяясь чаще и чаще, сокращается въ новое модное въ ХVШ в. слово — подлый, прилагаемое ко всему народному: народъ — подлые люди, речь народа — подлая речь. «Пьянство— писалъ Болтинъ — вовсе истребишася въ обществе людей благородныхъ, а подлые люди и поныне пьяныхъ напитковъ употребляютъ. »
Имя человек, высокое по понятию народа (малор. чоловикъ — домохозяинъ), спускается до названия холопа, лакея: общественное название лакеевъ: человекь, люди. Вообще слово люди, служившее некогда названиемъ всего народа, получило съ этого времени какое-то злое значение: «людъ! экой людъ!»
264
Въ 1719 г. было объявлено, что кто захочетъ въ 1720 г. въ С. Петербурге и въ Москве, и въ губернияхъ, и въ городахъ ставить на кабаки подрядомъ вино двойное и простое и водку безъ усышки и безъ утечки, медъ, солодъ и хмель, и оные бы являлись и подрядныя свои цены объявляли въ С. Петербурге въ камеръ-коллегии, а въ губершяхъ --губернаторамъ, воеводамъ и камерирамъ.
283
Въ кабакахъ установлено продавать: вино не ниже полугара [1) а) Хлебное вино, наполовину выгорающее при отжиге. б) Водка крепостью в 40 градусов -- Ефремова], по установленной продажной цене, ерофеичъ и наливки безъ вредной примеси, съ надбавкою на каждое ведро по 2 рубля; водки, пиво и медь — по вольнымъ ценамъ; распивочная продажа въ ренсковыхъ погребахъ запрещена. (Уст. о пит. сборе. М. 1817).
290
Въ уставе о питейныхъ сборахъ на 1807 г. сибирскимъ инородцамъ позволено было делать кумысъ и кумысное вино, а вотякамъ вятской губернии курить кумышку, съ условиемъ, чтобъ подъ видомъ кумышки не курили вина…
294
Новымъ положениемъ 1863 г. кумышка вотякамъ была разрешена, съ условиемъ, чтобы они перегоняли ее только разъ, и чтобъ посуда для перегонки оставалась старая, безъ всякихъ улучшений. Вотяки были совершенно счастливы.
299
Всехъ откупщиковъ, заведывавшихъ питейнымъ деломъ среди 70-ти миллионнаго населения, въ 1858 - 1863 г. насчитывалося двести шестнадцать человекъ (въ Великор. 147, въ привилл. губ. 29, чарочныхъ 37, по Сибири 3).
300
Еще 30-40 летъ назадъ, всякий мало-мальски зажиточный человекъ и представить не могъ себе, что такое очищенная и находилъ возможность покупать хороший пенникъ; но теперь водку сменила мутная жижа, получившая название по цвету своему, сивухи, сиволдая, а по своему характеру: сильвупле, французская 14 класа, царская мадера, чемъ тебя я огорчила, пожиже воды, пользительная дурь, дешевая, продажный разумъ, сиротския слезы, подвздошная, крякунъ, горемычная, прильпе языкь, чистоты не спрашивай, а былъ бы пьянъ, водка — вину тетка: ротъ деретъ, а хмель не беретъ и т. д. (См. Посл. Даля). Цена сивухи доходила до 8 - 10 р. за ведро, и народъ, живший по близости столицъ, сталъ вместо водки покупать ромъ.
304
Въ Виленской губ. стали продавать вино по 8 грошей за кварту, вместо прежнихъ 14-ти; потомъ вино подешевело въ шесть разъ, наконецъ стали выставлять передъ корчмами даровое вино, — и никто не пилъ. Въ Воронеже выставили даровую водку. Вышли шалуны ребята, выпили водки, поблагодарили за угощение и объявили, что они все-таки покупать водки не будутъ.
305
… крестьянамъ прочитанъ былъ публично циркуляръ, что они имеютъ право требовать во всехъ кабакахъ простаго полугарнаго вина надлежащей крепости по 3 р. сер. за ведро. Начальникъ Самарской губ., рядомъ циркуляровъ, вменялъ въ обязанность полиции, чтобы «улучшенное полугарное вино отпускалось покупателямъ по цене, определенной откупными условиями. » (Самар. Г. Вед. 24). И вотъ, 31 мая, крестьяне, приехавшие на большую ярмарку въ Иосифо-Волоколамскомъ монастыре, требуютъ такого полугара, а имъ подаютъ въ незапечатанной посуде какую-то серую жидкость. Они просятъ дать имъ водки въ запечатанной посуде, чтобъ представить ее, куда следует, а имъ отвечаютъ, что въ запечатанной посуде продается одна спецгальная. Начинается ропотъ, поверенный прибегаетъ къ силе, въ окна полетали камни, прибыла полиция и крестьянъ связали и взяли; а управляющий, забравъ деньги, поспешилъ убраться поскорее во-свояси.
310
Между темъ подошло 19-го февраля, и откупщики вполне были уверены, что народъ, получивъ волю, совсемъ сопьется (М. Вед. 1858, № 77). Народъ, отпущенный на волю, обманулъ всехъ и не спился, ибо все цели его, все его помышления были направлены на устройство его новаго быта. То была великая минута, которую когда-либо история предлагала русскому народу!...
311
Уничтожение откупа составляетъ лучшую страницу настоящаго царствования.
314
Изъ истории стариннаго корчемнаго быта мы видели, что въ первоначальныхъ корчмахъ продавались кушанья и питья, и когда потомъ на северо-востоке корчмы сменились кабаками, которые въ одно и тоже время были местомъ оптовой и розничной продажи вина, то, безъ сомнения, при кабакахъ продавали и закуски, потому что не возможно же пить водку, не закусывая. Когда же потомъ откупщики завели при кабакахъ соленыя закуски, возбуждавшия жажду, они были запрещены.
315
Питейными заведеньями, по словамъ проэкта положения о питейныхъ сборахъ, называются « все торговыя заведенья, которыя занимаются исключительно продажею питей, и притомъ непременно распивочно, подъ какимъ бы наименованьемъ такия заведенья открыты ни были. Поэтому кабакь, питейный домь, корчма, шинокъ, ренсковой погребъ, выставка, портерная лавка, постоялые дворы одинаково подошли подъ названье питейныхъ домов, не смотря на то, что каждое изъ нихъ имеетъ свою историю и свое общественное значенье; напримеръ, никто и никогда не возставалъ противъ юго-западной корчмы; слово корчма не заключало въ себе ничего браннаго, не имела въ себе ничего зловреднаго; тогда какъ само правительство не разъ старалось искоренить названье кабака;
322
Перейдемъ въ Северо-Американские Соединенные Штаты. Весь народъ, населяющий Штаты, пьетъ преимущественно пиво, и если выпьютъ водки, то сейчасъ же запиваютъ ее водою. Ни одинъ изъ гражданъ не знаетъ, что такое значитъ напиться водкою до пьяна, и только негры, да нищие ирландцы упиваются водкой.
326
По указу 1725 г. кабаки Смоленской губ. отданы были на откупъ жидамъ Борху и Лейбову, хотя черезъ два года велено было сделать съ ними разсяетъ и выслать ихъ изъ России. Въ 1727 г. запрещено отдавать жидамъ кабацкие сборы; въ 1739 г. последовало общее по всей Малороссии запрещение отдавать имъ корчмы.
330
Раннимъ утромъ перваго января 1863 года открыла свои действия новая акцизная система, и дешевая водка, оставшаяся отъ откупа, окрещена была именемъ дешевки. Народъ былъ счастливъ, что дешева водка, столь для него необходимая, и собравшись предъ домомъ одного откупщика, пропелъ ему анафему, а своему государю возгласилъ многолетие (Биржев. Вед. 1866, 13).

Proverbs Maxims and Phrases

Proverbs Maxims and Phrases
Of All Ages
Classified Subjectively and Arranged Alphabetically
Compiled by
Robert Christy
Two Volumes in One
G. P. Putnam's Sons
New York and London
13
None of these however are nearly so atrocious as those to be found in "The Hitopadesa, " translated from the Sanskrit by Charles Wilkins. The following, which is much less severe than many others, will serve as an example. " In infancy the father should guard her, in youth her husband, in old age her children, for at no time is a woman proper to be trusted with liberty."
However " as the people, so the proverb."
R.-C.
17
Abilities.
1. There are many rare abilities in the world that fortune never brings to light.
3. Absence makes the heart grow fonder. J. H. Bailey,
4. Absence cools moderate passions but inflames violent ones.
5. Absence of occupation is not rest, ¬A mind quite vacant is a mind distressed. Cowper.
18
7. Absence sharpens love, presence strengthens.
8. Absent or dead still let a friend be dear, A sigh the absent claim, the dead a tear. Pope.
450
185. Three duels he fought, thrice ventured his life, Went home and was cudgelled again by his wife. Swift.

TRUE THINGS FROM GOD'S WORD IN WORDS OF ONE SYLLABLE

Joseph bade that all their sacks should be
made full of corn, and to put the price of it,
that they had brought, back in each one's
sack, and to give them food for the way. So
they put the sacks on their beasts and went.
And as one of them went to his sack to give
his ass some food in the inn, he saw in the
sack's mouth his gold, and when the rest
heard this, they were in much fear.

Mutawali

Als Mutawali (plural: Matwila) wurden seit dem 18 Jh. n.Chr. die Schiiten des Libanon bezeichnet, insbesondere im Süden des Landes.

Der Begriff entstammt dem Liebeserweis [tawalla] und bedeutet: "Derjenige, der liebt". gemeint ist dabei die Liebe zu den Ahl-ul-Bait (a.). Im 18. Jh. n.Chr. befreiten sich große Teile der Schiiten von der Oberherrschaft der Emire des Libanon. Ihre religiöse Ausrichtung geht auf das Wirken von Abu Dharr zurück.

Die französischen Kolonialherren haben den Begriff ins Französische übernommen und bezeichnen jene Bevölkerungsgruppe als "Métoualis".

I don’t think that Shias are treated or branded as being what we call in Arabic mutawali, which is a very derogatory term. Actually, it means the followers of Imam Ali, but historically it’s been a very pejorative term, and it was used in place of the word Shia. But, again, I think it’s very much a class-based phenomenon. Not a sectarian one.

What’s interesting today to see is how the Shia youngsters, especially in the aftermath of the Israeli war on Lebanon in July 2006, now call themselves mutawali. It’s very much reminiscent, in my view, of how after the Black civil rights movement you have many Blacks who call themselves “nigger,” but, of course, if anyone else calls them nigger, that’s considered a great affront. So Shias now are reclaiming their identity as mutawali and embracing it, and they see this as a form of empowerment because of the achievements of the resistance.
Источник:
ISR Issue 56, November–December 2007 INTERVIEW Hezbollah and Lebanese politics

تولّى
[*][!trs]ааа[/!trs][/*]
[m1]1) брать на себя, выполнять [i][com](напр. обязанности)[/com][/i];
вступать [i][com](на пост)[/com][/i], занимать

Начиная с 18-го века шиитов Ливана, особенно на Юге страны, стали называть мутаваали (мн.ч. матаавила). Это слово происходит от корня تولّى (брать на себя, выполнять (напр. обязанности) и означает «управляющий». Другие переводят это слово как «любящий», подразумевая любовь к ахль-уль-байт. В 18-м веке значительное число шиитов освободились от власти эмиров Ливана. Их религиозная ориентация восходит к трудам Абу Дарра.
Французские колониальные власти заимствовали это понятие и назвали эту группу населения метуали.
По другому объяснению, мутавали означает «последователи Имама Али», но исторически этот термин приобрёл пейоративное значение и стал применяться вместо слова шиит. В настоящее время молодые шииты, особенно после войны с Израилем в июле 2006 года, называют себя мутавали. Таким образом, шииты снова воспринимают этот термин как своё название.

Histoire des Druses, peuple du Liban

Histoire des Druses, peuple du Liban
Formé par une colonie des François,
Avec des notes politiques et géographiques.
Par M. Puget de S[aint] Pierre
Avec figures
Paris, Cailleau, 1763.
362 pages.
27
CHAPITRE PREMIER
Origine des Druses.
¬ON croît assez communément que lesDruses descendent d'une Colonie de François établie en Asie dans le douzième siècle. Cette erreur est même pardonnable aux personnes peu versées dans l'antiquité , ou du moins peu attentives à débrouiller ce qu'elle offre d’obscur sur tant de points differens. Plusieurs Ecrivains célèbres autorisent encore la même erreur. On les voit pencher pour l'opinion qui fait descendre les Drues d'un Régiment commandé par le Comte de Dreux.
Глава 1
Происхождение друзов
Согласно общепринятому мнению, друзы происходят от колонии французов, обосновавшейся в Азии в 12-м веке. Эта ошибка простительна для лиц, слабо разбирающихся в истории… однако многие известные авторы придерживаются такого же мнения. Они склонны полагать, что друзы происходят от полка под командой графа де Дрё (Dreux).
29
Сами друзы уверены, что их предки были среди спутников Годфруа Бульонского во время завоевания Святой Земли в 1099 году и что после потери Иерусалима они удалились в горы, скрываясь от гнева турок. Неудивительно, что французы соревнуются с ними в выдвижении немного баснословных предположений.
С этим мнением можно было бы согласиться, если бы не было точно известно, что ещё до 11-го века друзы уже находились в тех же самых краях, которые они занимают сегодня. Рабби Бенджамин в своей «Истории» пишет об этом народе, их нравах и религии. Этот автор умер в 1173 году в Испании. Он путешествовал по горе Ливан, которая, по его мнению, и есть местопребывание друзов. Поэтому они не происходят от колонии французов, изгнанных из Иерусалима, ибо ещё в 1187 христиане им владели.
Глава 5
Религия друзов
Вначале принципы их религии ограничивались тремя пунктами, продиктованными Мухаммед Бен-Измаилом [Ад-Дарази], зачинателем их религии приблизительно веком ранее взятия Иерусалима Годфруа Бульонским. Первый пункт состоит в презрении к практике мусульманской религии; второй есть союз сердца и разума учеников этой секты; этот принцип Мухаммед Бен-Измаил заимствовал у христиан; третий пункт имел целью распущенность нравов. Эти странные законы сохранялись у этого народа вплоть до времени, когда там появилась французская колония. Французы внедрили христианскую веру. Вся нация признала Иисуса Христа мессией искупителем мира; что Он был воплощён в лоне Девы Марии; что Он был распят из-за ненависти евреев. Они также верили в страшный суд, в рай, в ад, в то, что следует осуждать евреев и турок. Они культивировали таинство крещения. Но вскоре чистота этих принципов была искажена. Народ, лишённый священников, без учёных, вечно взбудораживаемый войнами, готов заниматься только самообороной и тревожиться только о личном самосохранении. Невежество, в которое впали друзы по причине недостатка священнослужителей, вскоре стёрло основные принципы христианской религии. Начали с пренебрежения крещением, неразумно полагая, что можно без него обойтись. Всякий отец семейства стал патером и священнослужителем для своих близких. Религия интерпретировалась в зависимости от тех более или менее тёмных идей, которые имел о ней каждый отец семейства. Народ снова впал в старинную распущенность нравов, не мешавшую им даже вступать в связь со своими сестрами и дочерьми. И при таком распутстве они не переставали называть себя христианами. Вероятно, их претензии на этот титул были основаны только на их антипатии к мусульманам. Наконец новая религия распространилась среди них. Языческие правила этой религии были провозглашены в тридцати письмах, получивших большой резонанс. Эти правила предложили им в качестве Бога некоего египтянина по имени Бамвилла Эльхазем Мавлана, который появлялся на Земле несколько раз под видом человека, чтобы научить людей божественным правилам и который затем лишился тела, чтобы вознестись на небо. Эти основные правила сохраняются народом в качестве нерушимой тайны.

Причастные обороты

"Dearest being on earth, pardon me if you do not see me till eleven o'clock, having met a schoolfellow from India" (Steele)
Although Rowland justifies introductory adverbial gerund and infinitive phrases because they are idiomatic and clearly adverbial, he does not extend this argument to participles. He condemns dangling participles as "slovenly English" and "weak constructions that should be replaced by more robust phrasing."
-----
Although no writing authorities now claim that adverbial participles and nonidiomatic absolute participles are becoming acceptable in technical writing, such participles are widely used and well understood. Forbidding their use is perhaps like forbidding the tide to rise. These participial constructions are certainly not grammatical, but they are rarely misunderstood.
• So long as an adverbial or absolute participle does not appear to modify the wrong noun, it is acceptable, but not encouraged.
(Grammar, Punctuation, and Capitalization: A Handbook for Technical Writers and Editors. http://www.sti.nasa.gov/sp7084/ch1.html )
-----
Nominative Absolute -- When a noun or pronoun, instead of being subject or object to a finite verb, is subject to a participle, the words forming a phrase which hangs loose to the rest of the sentence, the phrase is called a nominative absolute: e.g. these things being so, why should we deceive ourselves? she failing in her promise, I will withdraw mine; this done, he retired. Sometimes the participle is omitted: e.g. Fair play [given], he car’d na deils a boddle (Burns, Tam O’Shanter, 110). In old English the absolute case was the dative; in Latin it is the ablative, but it is strange to read in a history of English literature that Tusser is full of ablative absolutes. Milton, probably influenced by the Latin, has "him destroyed . . . all this will soon follow " but the nominative is quite common in Shakespeare, and is now regularly used. "Absolute" is opposed to "relative"; the absolute noun has not the usual definite relation to the rest of the sentence. If an absolute participle has no noun for its subject, it illustrates the ugly error known as "unrelated participle": e.g. touching a secret lock, the door opened. George Meredith writes: "Meeting General Pierson, the latter rallied him "where the relation of "meeting" to "him" is unusual, and the form of the sentence is objectionable. The second couplet of Tennyson's Locksley Hall has a nominative absolute which puzzled those readers who tried to find a relation between "gleams" and "curlews."
'Tis the place, and all around it, as of old, the curlews call,
Dreary gleams about the moorland flying over Locksley Hall.
The most obvious example in current English is "weather permitting."
------
Acceptability of Participle Clauses
The treatment of the participle clause in English grammars forms an interesting side note. While participle clauses are demonstrably common and accepted in most grammars, a few grammarians have considered them to be unnatural English. Visser lists his three hundred examples largely to refute the dissenters such as C. H. Ross, who opined in 1893 that in early Modern English the construction "limited itself to certain favorite authors where the classical element largely predominated, and was used but sparingly by authors whose style was essentially English,"8 and Sweet, who said in 1903: "The absolute participle construction is not only uncolloquial, but is by many felt to be un-English, and to be avoided in writing as well."9 Visser also refers to the work of a more recent grammarian:
Vallins . . . says that, with the exception of a number of standard idiomatic collocations such as "weather permitting," "other things being equal," the construction does not belong to colloquial Pres. D. English, and that it would be more natural, and therefore more idiomatic, to say "As the match was over early, we decided to go to the theatre."10

This disagreement among grammarians may simply be prescriptivism running counter to actual usage. The dissenting grammarians were perhaps unaware of how widely used the participle clause really is, or perhaps they simply had their own opinions about what constitutes good and bad English. In any event, it is clear that participle clauses are very much a part of English and are acceptable to most grammarians.
-----
A dangling participle (also known as an unattached or unrelated participle) occurs when the –ing or –ed phrase is placed next to the subject but is not related to it. It may in fact be related to another noun in the sentence: Being in charge, the accusation was particularly annoying to me (the accusation was not in charge; I was in charge); If paid generously, we can expect good work from them (if they are paid, not if we are paid). Possible corrections of these two sentences are Being in charge, I was particularly annoyed by the accusation; If they are paid generously, we can expect good work from them. The error requires more radical correction if the participle phrase is not related to any noun in the sentence: By applying the techniques of these massage therapies, the body will be restored to its natural balance (presumably the masseur or masseuse applies the technique).
… Generally, sentences with dangling participles can be easily understood. Nevertheless, they are considered to be incorrect and should be rephrased to avoid criticism.
Certain –ing and –ed phrases are allowed to dangle. In the first place, there are several –ing and –ed words that are no longer participles but have become prepositions: according to, barring, concerning, considering, failing, following, including, owing (to), pending, regarding. Others have become conjunctions: assuming, granted, provided, providing, seeing, supposing.
(Sidney Greenbaum and Janet Whitcut, Guide to English usage. London, 1988).
-----
В словаре Lingvo dangling participle переводится как «деепричастный оборот». В английском языке деепричастия отсутствуют, поэтому такой перевод вызывает недоумение.
В словаре Merriam-Webster глагол dangle имеет такое толкование: 3. to occur in a sentence without having a normally expected syntactic relation to the rest of the sentence (as climbing in “Climbing the mountain the cabin came into view”) < a dangling participle > < a dangling modifier >
Правильный перевод слова dangling: «висячий», когда имеются в виду причастия, не относящиеся к грамматическому подлежащему в предложении.

A Bibliography Of Western Hindi, including Hindostani

A Bibliography Of Western Hindi, including Hindostani.
By George Abraham Grierson, C.I.E., Ph.D., D.Litt., I.C.S.
Reprinted from the Indian Antiquary
Bombay
1903.

The following bibliography deals with what I call Western Hindi, a language which includes the Bundeli, Kanauji, Braj Bhakha, and Hindostani dialects. The last appears under two phases, — viz. (1) the vernacular language of the Upper Doab, and (2) the well-known Lingua Franca, which has received literary cultivation. As a literary language Hindostani appears under several forms. Rekhta, or Hindostani poetry following the Persian rules of metre, may be taken as commencing with Wali of Aurangabad (16th century). Hindostani prose did not take birth till the end of the 18th century, among the learned natives at the College of Fort William, and under the fostering care of Dr. Gilchrist. We may note three varieties of it, — (1) ordinary Hindostani, capable of being written either in the Persian or Deva-nagari character, and intelligible to both Musalmans and Hindus, of which the Baital Pachisi may be taken as a good example ; (2) Urdu, the variety employed by literary Musalmans, more or less loaded with a Persian (including Arabic) vocabulary, and capable of being written only in a modified form of the Persian alphabet, of which the Bagh Bahar is a familiar example ; and (3) Hindi, the variety employed by literary Hindus, more or less loaded with a Sanskrit vocabulary, and capable of being written only in the Deva-nagari alphabet. The Prem-sagar is an example. Hindi has rarely been used for anything but prose. Attempts at employing it for poetry have only resulted in derision. The Hindi poetry in the Western Hindi language is almost all in Braj Bhakha. When Urdu or ordinary Hindostani is employed for poetry, it becomes Rekhta.
I do not include under the name of Western Hindi the language of Oudh and the neighbourhood, or the dialects of Rajputana and Central India. The language of Oudh, which is that employed by Tulasi Das for his Ramayan, is a form of Eastern Hindi, an altogether different language. I group the Rajputana dialects under one language-name, Rajasthani. This language is more closely allied to Gujarati than to Western Hindi.
Of the dialects of Western Hindi, Braj Bhakha and Hindostani are the ones which have received most literary culture. Kanauji is so like Braj Bhakha, that it hardly deserves separate mention. I only refer to it as its existence is popularly recognised. Some few works have been written in Bundeli, but none of them have been critically edited. Indeed, this important dialect has been almost entirely ignored by students. Even Dr. Kellogg does not describe it in his Grammar. Kanauji and Bundeli are therefore hardly mentioned in this bibliography. Nearly all the entries refer either to Braj Bhukha or to one or other of the various forms of Hindostani.
¬The Bibliography is divided into four sections : —

Следующая библиография относится к тому, что я называю западным хинди. Это язык, включающий бундели, канауджи, брадж бхакха и диалекты хиндустани, представленного двояко: (1) разговорный язык Верхнего Двуречья и (2) известный лингва-франка, получивший литературную обработку. В качестве литературного языка хиндустани выступает в нескольких формах. Поэзия на рехта, или хиндустани, следует правилам персидского стихосложения и начинается с Вали из Аурангабада (16-й век). Проза на хиндустани появилась только в конце 18-го века у учёных туземцев Колледжа Форта Уильям под руководством Д-ра Гилкриста. Отмечается три разновидности хиндустани: (1) обычный хиндустани, который может быть записан как в персидской графике, так и в графике деванагари и понятный и мусульманам, и индусам. Примером является Байтал Пачиси. (2) Урду, применяемый образованными мусульманами и более или менее нагруженный персидскими (в том числе арабскими) словами; записывается только модифицированным персидским алфавитом. Примером служит «Баг-о-бахар». (3) Хинди применяется образованными индусами. Нагружен словами из санскрита и записывается только деванагари. Примером служит «Прем-сагар». Хинди применяется в основном для прозаических произведений. Поэтические опыты оказались предметом насмешек. Поэзия на западном хинди почти целиком на брадж бхакха. Когда урду или обычный хиндустани применяют для поэзии, он станвится рехта.
Я не включил под названием западного хинди язык Аудха и соседних областей, равно как и диалекты Раджпутаны и центральной Индии. Язык Аудха, использованный Тулси Дасом в его Рамаяне, есть форма восточного хинди, то есть совершенно другого языка. Я группирую диалекты Раджпутаны под общим именем раджастхани. Этот язык ближе связан с гуджарати, чем с западным хинди.
Из диалектов западного хинди брадж бхакха и хиндустани получили наибольшую литературную обработку. Канауджи настолько похож на брадж бхакха, что почти не заслуживает отдельного упоминания. Я ссылаюсь на него только потому, что его существование широко признано. Очень мало произведений написано на бундели, но ни одно из них не было критически издано. Этот важный диалект практически игнорируется учёными. Даже д-р Келлог не описывает его в своей Грамматике… почти все работы в моей библиографии относятся либо к брадж бхакха, либо к одной из форм хиндустани.
Библиография разделяется на четыре раздела:
1. общие труды. В них рассматривается язык вообще, в том числе с точки зрения сравнительного языкознания.
2. грамматики, словари и т.п. пособия для студентов. Я постарался сделать этот раздел как можно более полным вплоть до даты мятежа. После этой даты отбор несколько произвольный.
3. сборники текстов и пословиц. Включает несколько хрестоматий, главным образом для студентов.
4. тексты. В основном критические издания.
В первых трех разделах работы одног автора сгруппированы вместе.

Urdu proverbs

اردو transcription буквальное значение соответствие на русском
بچھ بغل میں ڈھنڈورا شھر میں Bacha baghal mein, dhandora shehr mein Child is in the armpit, chaos in the city
publication by beat of drums
Ребёнок в руках, а по городу шум о его пропаже The thing you are searching for everywhere is right under your nose
Искал топор, а он под мышкой.
تیل دیکھو اور تیل کی دھار دیکھو Tel dekho aur tel ki dhaar dekho Watch the oil and watch it pour
stream, current
Посмотри на масло и посмотри, как оно течёт. Sit back and see what happens
Расслабься и пусть всё идёт своим чередом.
سانپ بھی مر جاءے لاٹھی بھی نا ٹوٹے Samp bhee mar jaye, lathi bhee na tootay The snake dies and the club doesn't break
змея умерла, а дубинка не сломалась. Get rid of the problem while keeping yourself safe
И волки сыты, и овцы целы.
یک تیر سے دو شکار ا Ek teer say do shikaar Two hunts with one arrow
Одной стрелой два зверя. Killing two birds with one stone
Убить двух зайцев одним ударом.
بڈھی گھوڑی لال لگام BuDhi ghoRi laal lagaam Old mare, red bridle
удила; мундштук; уздечка
Старая кобыла с красной уздечкой Старая кокетка
دودھ کا دودھ پانی کا پانی Doodh ka doodh, pani ka pani Milk of milk, water of water
Молоко молоком, а вода водой. To get the true picture
Oil and truth must come out
Истину не скроешь.
پتھر په لکیر Patthar peh lakiir Line on the rock
Черта на камне.
= par Something that is impossible to change
Что написано пером, того не вырубишь топором.
بھاگتے چور کی لنگوٹی هی سھی Bhagtay chor ki langoti hee sahi A running thief's underwear is right
исподнее бегущего вора тоже сгодится Get what you can before you lose it all
С паршивой собаки хоть шерсти клок.
ڈوبتے کو تنکے کا سهارا Doobtay ko tinkay ka sahara A drowning man relying on a stick
Для утопающего и соломинка в помощь. Even the smallest support is enough for someone in need
Утопающий хватается за соломинку.
دور کے ڈھول سهانے Dur kay dhol suhanay Far away drums are nice
Дальние барабаны приятны. The grass is greener on the other side
На том берегу трава зеленее.
رسی جل گءی پر بل نه گیا Rassi jal gayi par bal na gaya The rope is burnt, but the twist hasn't left
bal (coil, twist, convolution) виток, изгиб
Верёвка сгорела, а изгиб уцелел. Непреклонный характер (?)

A northern summer

A northern summer,
or travels round the Baltic, through Denmark, Sweden, Russia, Prussia, and part of Germany in the year 1804.
Северное лето, или путешествие вокруг Балтики, по Дании, России, Пруссии и частично по Германии в 1804 году.
JOHN CARR, ESQ.
author of the Stranger in France
London:
printed for Richard Phillips,
no. 6, Bridge street, Blackfriars.
By T. Gillet, Salisbury-square.
1805.

CHAPTER IX.
Poor post-horses. Language. Merry criminal. Prisons. Psalm-singing watchmen. Washerwomen. French comedy. Passports. Indecorum of a little dog. Set sail for Swedish Finland. Begging on a new element. Islands upon islands. A massacre. The arts. Abo. Flies. Forests on fire. Russia. Fredericksham. Russian coins - - 193 (175)
During this excursion, as well as on our first progress through the country, my ear was frequently delighted by the strong resemblance between, and even identity of the Swedish and English languages, as in the following words : god dag, good day ; farvel, farewell ; efter, after ; go, go ; vel, well ; hott, hat ; long, long; eta, eat; fisk, fish; peppar, pepper; salt, salt; vinn, wine ; liten, little ; tvo, two ; go out, go out ; streum, river ; rod, red, &c. &c.
219
At length we halted before a house, which our little officer, as well as we could understand him, informed us was the only inn in the town. Here we found no person moving: after trying at the door for some time in vain, I peeped into the front room, and beheld a spectacle à la mode de Russe, to me completely novel ; it was a collection of nine or ten men and women all lying, with their clothes on, promiscuously upon the floor, like pigs, heads and tails together. An officer passing by informed us that this was a private house, and that the inn, in Russ called a kabac, was the next door ; but that it was locked up and empty, the host having gone to enjoy the breezes of the sea side for a few days. This circumstance plainly demonstrated one of two things; either that this part of Russia is not much frequented by travellers, or, as I frequently experienced, that an inn-keeper, however poor, is very indifferent whether he affords them any accommodation.
(Финляндия)
Наконец мы остановились перед домом, который, по словам нашего проводника, насколько мы его поняли, был единственной гостиницей в городе. Здесь мы не нашли ни одной живой души. Напрасно пытаясь достучаться в дверь в течение некоторого времени, я заглянул в переднюю комнату и увидел зрелище вполне (à la mode de Russe ) в русском духе, но для меня совершенно новое; это была группа из девяти или десяти мужчин и женщин, лежащих все вместе одетыми на полу, подобно свиньям. Офицер, проходивший мимо, сообщил нам, что это частный дом и что гостиница, по-русски именуемая kabac, находилась по соседству; но этот дом был заперт и пуст, а хозяин удалился наслаждаться морским воздухом на несколько дней. Это обстоятельство явно демонстрировало одно из двух: или эта часть России не очень часто посещается путешественниками, или, как я часто наблюдал, владелец гостиницы, каким бы он ни был бедным, очень равнодушен к тому, предоставит ли он им какое-либо пристанище.

222
The town appeared to be filled with military. The Russians of consequence generally despise a pedestrian. I was uncommonly struck with seeing officers going to the camp, and even the parade in the town, upon a droska, or, as they are called in Russ, a drojeka, an open carriage, mounted upon springs, and four little wheels, formed for holding two persons, who sit sideways, with their backs towards each other, upon a stuffed seat, frequently made of satin ; the driver wore a long beard (which we now began to see upon every rustic face), a large coarse brown coat, fastened round the middle by a red sash, was booted, and sat in front, close to the horses' heels, whose pace was, as is usual in Russia, a full trot.
Русские, занимающие какое-либо положение в обществе, обыкновенно презирают пешехода.
Я ехал на дрожках (a droska, or, as they are called in Russ, a drojeka): открытый экипаж на рессорах, с четырьмя колёсами, рассчитанный на двух пассажиров, сидящих боком, спинами друг к другу на сиденьях, покрытых зачастую атласом. У извощика была длинная седая борода (как у всех крестьян), и на нём было широкое одеяние (coat) из грубой коричневой материи, подпоясанное красным кушаком (sash). Он был в сапогах, сидел впереди, близко к копытам лошадей, которые шли, как принято в России, рысью.
223
RUSSIAN MONEY.

COPPER.

One-fourth of a copec, called a polushka, very few in circulation.
One-half of a copec, called a denishka.
One copec.
Two copecs
Five copecs.
Ten copecs.
Медные деньги.
Четверть копейки, полушка, очень редкая монета.
Полкопейки, денежка (denishka).
Одна копейка, две копейки, пять копеек, десять копеек.
SILVER.

Five silver copec piece, rare.
Ten ditto.
Fifteen ditto.
Twenty ditto.
One-fourth of a ruble, worth twenty-five copecs.
One-half of a ruble, worth fifty copecs.
A ruble, worth one hundred copecs.
The agio between silver and bank notes, is now about twenty-five per cent.

GOLD.

A half imperial, worth five rubles.
An imperial, worth ten rubles.

NOTES.

The bills are for five, ten, twenty-five, fifty, and one hundred rubles. The Russians calculate always by rubles. A ruble is now worth about two shillings and eight pence English.
Русские всегда считают рублями. В настоящее время рубль стоит около двух шиллингов и восьми пенсов.
CHAPTER X
Rustic urbanity. Wretched village. No. i . Wibourg. Greek religion. A charity sermon. Religion and extortion. A word or two to fortified towns. Starved horses. Volunteer jacket. Appearance of Petersburg. Cossac. Renowned statue 225 (207)
I was amused with seeing with what solemn and courteous bows the commonest Russians saluted each other ; nothing but an airy dress and a light elastic step were wanting to rank them with the thoughtless, gay, and graceful creatures of the Bouvelards des Italiens: here the Russian exterior was more decisively developed ; but I should wish to postpone a more particular description of it until we reach the capital ; it is now sufficient to observe, that the men in complexion and sturdiness resembled the trunk of a tree, and that the women were remarkably ugly : I saw not a female nose which was not large and twisted, and the dress of the latter, so unlike their sex in other regions, was remarkable only for filth and raggedness. Travelling is very cheap in Russian Finland ;
Я изумился тому, какими торжественными и вежливыми поклонами русские даже самого низкого звания приветствуют друг друга. Их бы одеть в изящную одежду и научить лёгкой и упругой походке, и тогда их можно было бы принять за обитателей Итальянских бульваров в Париже… Мужчины внешним видом и кряжистостью напоминают древесный ствол, а женщины на удивление безобразны. Носы у всех женщин крупные и искривлённые (twisted), а платье последних, в отличие от того, что носят представительницы этого пола в других регионах, отличается только своей нечистотой и истрепанностью.
229
must be signed by the governor or his deputy. It was Sunday, and whilst this was negotiating, I visited the Greek church, which stands in a corner of the area where the parade is held, and is an elegant structure of wood, painted light yellow and white, with a roof and dome of copper, painted green. It had a very light and pleasing effect. Every Russian, before he ascended the steps which led to the door, raised his eyes to a little picture of the Virgin, fixed to the cornice, and having uncovered his head, inclined his body, and crossed himself with his thumb and fore-finger. The Virgin was framed and decorated with a projecting hood of silver. If she had not been produced by the coarse and crazy imagination of the painter, it might have been supposed that one of the nymphs, which we saw between Fredericksham and this place, had sat for the model. She was a brunette of the deepest mahogany, and bore no resemblance whatever to any branch of Vandyke's holy family.
В воскресенье я посетил православную церковь (the Greek church). Это изящное деревянное здание, выкрашенное в светло-желтый и белый цвет, с медными крышей и куполом, выкрашенными в зелёный цвет. Она производит очень лёгкое и приятное впечатление. Каждый русский, прежде чем взойти по ступенькам, ведущим к дверям, поднимает взор к небольшому изображению Девы Марии (the Virgin), прикреплённому к карнизу, и, сняв головной убор, склоняет тело и крестится большим и указательным пальцами… Картина представляла брюнетку с коричневато-красным лицом и не имела ничего общего ни с одним представителем Святого Семейства на картине Ван Дейка.

In the Greek church images, musical instruments, and seats, are proscribed. Even the Emperor and Empress have no drawing-room indulgence here. No stuffed cushion, no stolen slumbers in padded pews, inviting to repose. Upon, entering the church, these people again crossed and bowed themselves, and then eagerly proceeded to an officer of the church, who was habited in a rich robe; to him they gave one of the small pieces of money, and received in return a little wax taper, which they lighted at a lamp and placed in a girandole, before the picture of the saint they preferred amongst the legions enrolled in the Greek calendar. Some of them had a brilliant homage paid to them, whilst others were destitute of a single luminary'. In the body of the church were inclined tables, containing miniatures of some of these sanctified personages in glass cases, adorned with hoods, of gold, silver, and brass, looking very much like a collection of medals. The screen, composed of folding-doors, at the back of the altar, to which a flight of steps ascended, was richly gilded and embellished with whole-length figures of saints of both sexes, well executed. In one part of the service the folding doors opened, and displayed a priest, called a Papa, in the shrine or sacristy, where lovely woman is never permitted to enter, for reasons that an untravelled lover would wonder to hear, without caring for, and which I leave to the ladies to discover. The priest always assumes his pontificals in this place, whilst it constitutes a part of the privileges of a bishop to robe in the body of the church. The sacerdotal habit was made of costly silk and rich gold lace ; and the wearer, who appeared to be in the very bloom of life, presented the most mild, expressive, evangelical countenance, I ever beheld, something resembling the best portraits of our Charles I. ; his auburn beard was of great length, fell gracefully over his vest, and tapered to a point. Seen, as I saw him, under the favour of a descending light, he was altogether a noble study for a painter. After reading the ritual in a low voice, during which his auditory Crossed themselves, and one man, near me, in a long and apparently penitential gown of sackcloth, repeatedly touched the basement with his head : the congregation sung in recitative, and with their manly voices produced a fine effect. This will suffice for a description of the Greek church ; as to its abstract mysteries, they are but little known, even to its followers, who recognise the authority of their own priests only, and renounce the supremacy of the Roman pontiff.
В православной церкви запрещены картины, музыкальные инструменты и сиденья. Даже у императора и императрицы нет привилегий. Ни мягких подушек, ни скамеек со спинкой для дремоты украдкой. Войдя в церковь, люди ещё раз крестились и кланялись, и затем деловито спешили к служителю, облачённому в богатые одежды. Они давали ему мелкие монетки, а взамен получали маленькую восковую свечку, которую они зажигали от лампы и ставили в канделябр перед изображением святого, которого они выделяли среди множества святых, занесённых в православный календарь (amongst the legions enrolled in the Greek calendar). Некоторые могли гордиться явным предпочтением, в то время как перед другими не было даже одной свечки. В нефе церкви находились наклонённые застеклённые планшеты с миниатюрами некоторых из этих освященных персонажей, украшенные козырьками из золота, серебра и меди, напоминающие коллекции медалей. Завеса, или ширма, состоящая из складных дверей и расположенная в глубине алтаря, к которому вели ступеньки, была сильно позолочена и украшена фигурами святых обоего пола в полный рост, в хорошем исполнении. На одной из частей богослужения эти складные двери раскрываются и позволяют увидеть священника, которого называют Папой (called a Papa), в святыне, или ризнице, куда запрещён вход хорошеньким женщинам по причинам, которые был бы рад узнать какой-нибудь любовник без опыта путешествий и раскрытие которые я предоставляю дамам. Священник всегда надевает облачение в этом месте, поскольку среди привилегий епископа есть привилегия облачаться в церкви. Одеяние священника выполнено из дорогого шелка с богатыми золотыми кружевами. Священник, казалось, был в самой лучшей поре жизни и имел совершенно евангельское кроткое выражение лица, никогда мною прежде не виданное, несколько напоминая лучшие портреты нашего Карла Первого. Его очень длинная золотисто-каштановая борода грациозно ниспадала на одежду, заостряясь на конце. В свете косых лучей света он представлял прекрасную модель для художника. Он зачитал ритуал низким голосом. При этом присутствующие крестились, а один человек рядом со мной в длинном и, очевидно, предназначенном для покаяния платье из мешковины то и дело касался головой пола. Прихожане пели речитативом и своим множеством голосов производили прекрасный эффект.
231
From this place we proceeded to a reformed catholic church, where the preacher was delivering, with apparently great pathos, a charity sermon, in German : every avenue was thronged almost to suffocation ; whenever the orator had made a successful appeal, his hearers testified their approbation in savage acclamations, and the proper officers seized these impressive moments to collect from the congregation the fruits of their bountiful dispositions, received in a little silk bag, fastened to the end of a long stick, from which depended a small bell, shaken whenever charity dropped her mite.
Оттуда мы отправились в протестантский храм, где проповедник с большим пафосом читал проповедь по-немецки. Все проходы были заполнены до отказа. Всякий раз когда оратор был особенно красноречив, слушатели выражали шумное одобрение и особые служащие пользовались этими впечатляющими моментами для сбора с паствы щедрых плодов их благосклонного отношения к проповеди. Они собирали деньги в маленький шёлковый мешочек, прикреплённый к концу длинной палки с небольшим колокольчиком, звеневшим при опускании туда лепты.
237
It may be as well now to caution the traveller against the free use of the Neva water, which, like that of the Seine, is very aperient.
Нелишне будет здесь предупредить путешественника против излишнего увлечения питьём невской воды, которая, наподобие воды из реки Сены, оказывает весьма послабляющее действие.
238
these apartments was divided as I have described, and afforded a place to sleep in for the servant. The walls were covered with a complete crust of our old tormentors the flies, which in Russia, at this season of the year, are little inferior to the plague of Egypt.
Стены были покрыты целым слоем наших старых знакомых мучителей — мух, которые в России в это время года мало чем уступают казням египетским.
240
I bestrode one of the little droshkas which I have described; my driver, who emitted a most pestiferous atmosphere of garlic, with a tin plate upon his back, marked with' his number, and the quarter to which he belonged, (a badge which is used by all the fraternity to facilitate their punishment, if they behave ill), drove me with uncommon velocity.
Я сел в дрожки, уже описанные мною ранее. Возница, испуская самый зловонный аромат чеснока, с жестяной табличкой с номером квартала, к которому он приписан, на спине (таким знаком отмечен всякий возница для облегчения его поимки на тот случай, если он совершит какой-либо проступок), вёз меня с необыкновенной скоростью.
241
A stranger immediately upon his arrival, if he wishes to maintain the least respectability, is under the necessity of hiring a coach or chariot and four, for which he pays two hundred rubles a month. Without this equipage a traveller is of no consideration in Petersburg.
Любой новоприбывший, если он желает поддержать свою репутацию порядочного человека, должен немедленно нанять карету четвернею, за двести рублей в месяц. Без такого экипажа путешественника не ставят ни во что в Петербурге.
CHAPTER XI.
Advantages of the Imperial city. The village architect. The summer gardens. Kissing. Horses with false hair. Sweetness of Russian language. Bearded milliners. Incorruptibility of beards. Great riches amassed by common Russians. The cause of humanity and justice. Music and argument better than the whip. A Negro's notions. Slavery. The New Kazan - - _ - - - - 242 (224)
246
Here only the chirping of the sparrow is to be heard; not a thrush, linnet, or goldfinch, are to be found in Russia. Amongst the women who were all dressed à la mode de Paris, there were some lovely faces ; but, to prevent incense being offered upon a mistaken altar, let me hint that they were Polish beauties.
Здесь можно услышать только чириканье воробья. В России нельзя найти ни дрозда, ни коноплянки, ни щегла.
Среди женщин, одетых по последней парижской моде, можно было обнаружить несколько красивых лиц. Однако, во избежание восхваления лиц, не заслуживших такового, должен отметить, что это были красавицы-полячки.
248
As I am upon the subject of kissing, and quit it with reluctance, I beg leave to state, that in Easter every Russian, be his rank in life however humble, and his beard as large, long, and as bristly as ever graced or guarded the chin of a man, may, upon presenting an egg, salute the loveliest woman he meets, however high her station : they say, such is the omnipotence of the custom, that, during this delicious festival, the cheek of the lovely Empress herself, were she to be seen in the streets, would not be exempt from the blissful privilege.
Затронув такой предмет, как поцелуи, хотел бы просить позволения заметить, что на Пасху каждый русский, даже самого низкого звания и с бородой такой длинной, широкой и колючей, какую только можно себе представить, может, подарив яйцо, поприветствовать самую красивую из встреченных им женщин, какого бы она ни была высокого ранга. Говорят, что всесилие этого обычая таково, что во время этого восхитительного праздника даже щёчка прекрасной императрицы, если бы она вышла на улицу, не смогла бы избежать этой блаженной привилегии.
249
The Russian language sounded very sweet to my ears, and peculiarly so as it flowed from the lips of Madame Khremer of the English line. There is some thing very musical in the following expression : " Pazar vleitay padeta suda' Pray, sir, come and sit by me. French is chiefly spoken amongst the well-bred Russians, who are said to be imperfectly acquainted with their own language : this is one of the foolish effects of fashion. The Russians always add the christian name of their father to their own, with the termination of ivitch or evitch, which denotes the son, as ovna or evna does the daughter.
Для моих ушей русский язык звучал очень нежно, особенно из уст мадам Кремер, родом из Англии. Что-то очень музыкальное есть в таком выражении: «Pazar vleitay padeta suda (Пожалуйста, сударь, идите и садитесь сюда)». Среди благовоспитанных русских говорят преимущественно по-французски. Говорят, что они очень плохо знакомы со своим собственным языком. Таков побочный эффект моды. Русские всегда к своему имени добавляют имя их отца, с окончанием ивич или евич, означающим сын, или овна или евна, означающим дочь.
259
over the Exchange, is absolutely astonishing. If he cannot write, he has recourse to a small wooden frame, containing rows of beans, or little wooden balls, strung upon stretched wires, and with this simple machine he would set the spirit of Necker at defiance. It has been the fashion amongst travel-
Если купец не умеет писать, он прибегает к посредству маленькой деревянной рамки с рядами бобов или маленьких деревянных шариков, нанизанных на протянутые проволочки, и с помощью этого простого устройства он смог бы бросить вызов самому Неккеру [Jacques Necker, 1732-1804, father of Mme. de Staël. French (Swiss-born) financier & statesman].

260
It is related of Peter the Great, then when a deputation of Jews waited upon him, to solicit permission to settle at Petersburg, he replied : " My good friends, I esteem you too much to grant you that favour, for my people will outwit you."
Рассказывают, что к Петру Великому явилась депутация евреев с просьбой позволить им обосноваться в Петербурге. Он им ответил: «Друзья мои, я слишком высоко вас ценю, чтобы предоставить вам эту милость. Мои русские купцы вас смогут запросто обмануть».
264
No ! no ! the breast of the Russian is not unimpressible. The granite of his inclement region is hard and rugged, harder than any other rock ; but under its rough surface gems are sometimes found, and time and toil have proved that it is susceptible of a high polish.
Нет, нет! Сердце русского нельзя назвать нечувствительным. Гранит этих суровых мест твёрдый и грубый, он более жесток, чем любая скала. Но под его грубой поверхностью иногда таятся подлинные самоцветы, и время и труд доказали, что они прекрасно поддаются полировке.
266
national song cheers him wherever he goes. Where a German would smoke for comfort, the Russian sings. There is nothing cold about him but his wintry climate ; whenever he speaks, it is with good-humour and vivacity, accompanied by the most animated gestures ; and although I do not think
Для улучшения настроения немец закуривает, а русский поёт. Несмотря на суровую зиму, в нём нет ничего холодного. Разговаривает он добродушно и оживленно, сопровождая речь жестикуляцией.
… In his religious notions, the Russian knows not the meaning of bigotry, and what is better, of toleration. He mercifully thinks that every one will go to heaven, only that the Russians will have the best place. When these simple children of Nature address each other, it is always by the affectionate names of my father, my mother, my brother, or my sister, according to the age and sex of the party. To these good qualities
В отношении религиозных понятий русский свободен от фанатизма, но также и от терпимости. Он благосклонно полагает, что каждый отправится на небо, но что русским достанутся лучшие места. Когда эти простые дети природы обращаются друг к другу, они всегда добавляют ласковые словечки «батюшка, матушка, братец, сестрица», в зависимости от возраста и пола собеседника.
CHAPTER XII
Pedestrians, how considered. The scaffolding of the New Kazan church. Great ingenuity of common Russians. The market. The knout. Cru- elty of the Empress Elizabeth. Punishment of two lovely females – 269 (249)
270
If a gentleman is seen on foot he is immediately considered to be an Englishman, who wishes to examine the city ; protected by this consideration, and this alone, he is regarded with tokens of courtesy, should a Russian noble of his acquaintance gallop by in his chariot and four. An Englishman is the only privileged foreigner who may, with safety to his own dignity, perambulate the streets, and investigate the buildings of Petersburg.
Любого порядочного человека, идущего пешком, немедленно принимают за англичанина, желающего осмотреть город. Под защитой такого мнения на него смотрят с уважением… англичанин единственный из всех иностранцев пользуется привилегией сохранения достоинства при пеших прогулках с целью осмотра зданий Петербурга.
278
The present Emperor Alexander is about twenty-nine years of age, his face is full, very fair, and his complexion pale ; his eyes blue, and expressive of that beneficent mildness which is one of the prominent features of his character. His person is tall, lusty, and well proportioned ; but, being a little deaf, to facilitate his hearing, he stoops: his deportment is condescending, yet dignified. In the discharge of his august duties he displays great activity and acuteness, but without shew and bustle : the leading features of his mind are sound discretion and humanity, qualities which cannot fail to render an empire nourishing and a people happy ! He is so much an enemy to parade, that he is frequently seen wrapped up in his regimental cloak, riding about the capital alone, upon a little common droshka : in this manner he has been known to administer to the wants of the poor. It is his wish, if he should be recognized in this state of privacy, that no one will take off their hats ; but the graciousness of his desire only puts the heart in the hand as it uncovers the head, I have many times seen him in a chariot, perfectly plain, of a dark olive, drawn by four horses, driven by a bearded coachman, a common little postilion, and attended by a single footman. Soldiers are always upon the look out for him, to give timely notice to the
Нынешний император Александр около двадцати девяти лет возрастом. У него полное, очень красивое лицо, бледного цвета. Глаза голубые, отражающие ту благотворную мягкость, которая свойственна его характеру. Он высок, плотен и хорошо сложён. Однако, будучи туг на ухо, он сутулится, чтобы лучше слышать. Его манера держаться снисходительна, но полна достоинства. В исполнении своих царственных обязанностей он проявляет большую активность и остроту ума, но без показной суеты. Главными чертами его характера являются здравое благоразумие и гуманность, — качества, которые не могут не сделать империю процветающей, а народ счастливым. Он столь ненавидит показуху, что часто выезжает в одиночку на обычных дрожках, завернувшись в армейскую шинель, с целью объезда города. Говорят, что при этом он старается помочь бедным в их нуждах… я не раз видел его в его колеснице тёмно-оливкового цвета, влекомой четвёркой лошадей с бородатым кучером на облучке и с единственным ливрейным лакеем на запятках.
279
The Emperor is very much attached to the English, numbers of whom have settled in the empire, and have formed, under the auspices of the government, a sort of colony. The Emperor has often been heard to say that " The man within whose reach heaven has placed the greatest materials for making life happy, was, in his opinion, an English country Gentleman,''
Император весьма привязан к англичанам, многие из которых обосновались в столице, образовав, под покровительством правительства, своего рода колонию. Часто слышали, как император говорил: «человек, которому небо предоставило самые лучшие ресурсы для того, чтобы сделать его жизнь счастливой, — это английский джентльмен, живущий в сельской местности». [" The man within whose reach heaven has placed the greatest materials for making life happy, was, in his opinion, an English country Gentleman.'']
280
How much, and how justly, the Emperor is beloved by his people, will occasionally appear as I proceed. The Russians, who have had so many foreign princes to govern them, behold with enthusiastic fondness an emperor born in Russia.
Русские, которыми так часто правили иностранцы, любовно почитают императора, рождённого в России.
The face of the reigning Empress is very sweet and expressive ; her person is slight, but very elegant, and of" the usual height of her sex ; she is remarkably amiable, and diffident, even to shyness. Her mind is highly cultivated, and her manners soft, gracious, and fascinating. Her sister, the Queen of Sweden, if there be any fidelity in the chisel of Sergell, must be a model of female beauty. The Emperor and Empress have no family. They were united at an extraordinary early age, from a wish of Catherine to contem-
Лицо правящей императрицы приятно и выразительно. Её рост небольшой, но фигура изящна. Она удивительно дружелюбна и застенчива, почти робка… её сестра, шведская королева, могла бы послужить образцом женской красоты. У императора и императрицы нет детей.
289
As I walked along I observed, on each side of the street, several stands, each attended by a reverend looking long-bearded Russian, with piroghi, or little pies filled with meat, next to which were eggs, and salted cucumbers, of which the Russians are particularly fond, and in a third were pyramids of berries, much resembling a mulberry in shape, but of a light yellowish colour, called the maroshki ; the cranberry, called the glukoi ; wild straw berries, whortle berries, and cloud berries, said to be excellent antiscorbutics. I cannot say much of the attractive cleanliness and delicacy of the patissier, but a Russian stomach is not squeamish ; and for a very few copecs it may be, in the estimation of its owner, substantially and completely filled. The fasts of the Russians are very frequent, and very rigidly observed.
Прогуливаясь, я заметил на каждой стороне улицы несколько лотков, за которыми стояли почтенные длиннобородые русские. Один торговал пирогами с мясом, другой яйцами и солёными огурцами, которые пользуются особой любовью у русских. Перед третьим возвышались пирамиды ягод, напоминающих по форме ягоды тутового дерева, но светло-желтого цвета, именуемых морошка (maroshki); клюква (glukoi); лесная земляника; черника, имеющая репутацию противоцинготного средства. Я не стал бы особенно расхваливать чистоту продавца, но русский желудок непривередлив, и за несколько копеек его можно основательно наполнить.
As fast in England always reminds me of a feast, I will just give a brief sketch of a Russian dinner, which is seldom later than three o'clock : upon a side-board in the drawing-room is always placed a table filled with fish, meats, and sausages salted, pickled, and smoked, bread and butter, and liqueurs ; these airy nothings are mere running footmen of the dinner, which is in the following order : a cold dish, generally of sturgeon or some other fish, precedes, followed by soup, a number of made dishes, a profusion of roast and boiled meats, amongst which the Ukraine beef is distinguishable, and abundance of excellent vegetables ; then pastry, and a desert of very fine melons, and sour flavourless wall fruit ; the table is "Covered with a variety of wines, and excellent ale and beer. The master of the house or a cook carves, and slices of every dish are handed round to the guests. One of the most gratifying things that I always saw upon the table, was a large vase of ice broken into small pieces, with which the guest cools his wine and beer. In the yard every Russian house has two large cellars, one warm for winter, and the other filled with ice for the summer. The soup, and coffee, and chocolate are frequently iced. One day at dinner, I sat by a lovely Russian lady, that
У русских часто бывают посты, строго соблюдаемые. Поскольку пост в Англии всегда напоминает мне пиршество (As fast in England always reminds me of a feast), я вкратце опишу обычный русский обед, который бывает не позже трёх часов. В гостиной на столике всегда есть солёные, маринованные и копчёные закуски из мяса и рыбы, а также колбасы, бутерброды с маслом и ликёры. Но эти легкомысленные пустяки есть не что иное как лакеи на побегушках самого обеда (these airy nothings are mere running footmen of the dinner), подающегося в следующем порядке: холодное блюдо, обычно осетр или иная рыба, затем следует суп, далее ассорти, в изобилии жареное и вареное мясо, особенно следует отметить украинскую говядину, а также множество овощных блюд. Затем мучные кондитерские изделия и десерт из нежных дынь, а также кислый безвкусный wall fruit (?). На столе множество вин, прекрасный эль и пиво. Хозяин дома или повар разрезает блюда, и куски разносят гостям. С особым удовольствием я всегда наблюдал на любом столе большую вазу с мелким льдом для того, чтобы гости могли охлаждать свои вино и пиво. Во дворе каждого русского дома есть два больших погреба: один тёплый для зимы и другой со льдом для лета. Суп, кофе и шоколад часто подают со льдом.
294
An Englishman cannot fail being struck with the prodigious waste which occurs in the dock-yards, in consequence of the carpenters using their hatchets instead of the saw in dividing timber. The chips form the perquisite of the workmen ; but the government would save an immense quantity of valuable timber would it give an equivalent, and insist upon the use of the saw.
Англичанина не может не поразить чрезмерное расточительство на верфях, где плотники используют топоры вместо пил при разделке древесины. Стружки составляют дополнительный доход для рабочих. Однако правительство могло бы сэкономить огромное количество ценной древесины, если бы настояло на замене топоров пилами.
CHAPTER XIII
A caution. The house of Peter the Great. Singular anecdote. Police.
A traveller's duty. An extraordinary purgation. A British court of criminal law. Noisy bells. Fruiterer. Ice. The sorrowful musician. Drollery and drunkenness. Imperial theatre. Northern grandees – 296 (276)
302
Neither at night, nor by day, are the streets infested by women of the town ; they live in a quarter by themselves, and I believe are not very numerous ; some of them are Polish of course handsome ; some Germans, of course fascinating ; and some, and the most of them, fair and frail wanderers from the upper parts of Finland, which, although the portions of the province that we saw was so destitute of every thing like beauty, is said to possess many pretty faces and good persons amongst the females. If it be true, as Mr. Justice Colquhoun's register asserts, that the prostitutes of London amount to fifty thousand, I should not suppose, from all that I could learn, that the frail sisterhood of Petersburg exceeds a tenth of their number. Where these unhappy beings abound, it is always a compliment to the chastity of the purer part of the sex. There was some portion of sagacity in the remark made by a poor little night wanderer, in a city on the continent which shall be nameless, when a traveller, who pitied and relieved her distress, observed, that he was surprised to see so few of the sisterhood in such a capital. " Alas, sir," said the unfortunate, " we cannot live for the virtuous part " of our sex." One morning presented a very singular spectacle. A number of well dressed women, walking in pairs, fastened by the arm to each other w ith cords, with their band-boxes in their hands, and each couple attended by a police officer, were very quietly and decorously marching to the Emperor's cotton-mills, which are correctional houses of industry for ladies of this description. There were no repining looks amongst them, not a pouting lip, so great in general is the constitutional submission to the law in the north. Upon enquiry, I found that a man had been violently ill-treated in the haunts of these Idalian goddesses, and that upon the affair being represented to the Emperor, he ordered three hundred of them to be marched off for a few months, as above mentioned. How the list was filled up, whether by ballot, or promiscuously, I know not. Passing by the senate in which the nobles assemble to digest and discuss such laws as the Emperor may chuse to submit to their consideration, the image of Justice which adorns the right hand side of the grand entrance towards the statue of Peter the Great, attracted my notice ; she was blindfolded as usual, but the equipoise of her scales was destroyed : a wag who some time since had lost his cause, in consequence, as he thought, of the venality of his judges, between frolic and pique had dexterously cast a copec into one of them, and had thus kicked up the beam.
Ни днём, ни ночью улицы не заполнены женщинами лёгкого поведения (women of the town). Для них есть особый квартал, и я не думаю, что их очень много. Некоторые из них полячки, само собой хорошенькие; некоторые немки, само собой очаровательные; однако большинство — это белокурые и нежные создания из Финляндии, среди которых, говорят, множество милых лицом и фигурой (хотя некоторые провинции, где мы были, лишены полностью чего-либо красивого). Если верить отчёту судьи Колхауна, согласно которому в Лондоне до 50 тысяч проституток, я бы оценил число таковых в Петербурге примерно в одну десятую этой цифры. Там, где наблюдается изобилие этих несчастных созданий, это свидетельствует о целомудрии прекрасного пола среди высших классов. Можно сказать, что есть доля проницательности в замечании, сделанном несчастной маленькой ночной бабочкой (poor little night wanderer) в одном европейском городе, который я предпочту не называть, когда один приезжий, пожалевший её и облегчивший её страдания, сказал, что удивлён столь малым количеством её товарок в такой большой столице. «Увы, — ответила она, — нам мешают жить «добродетельные» представительницы нашего пола». Однажды утром я был свидетелем необычного зрелища. Привязанные друг к другу верёвками шли парами хорошо одетые женщины с картонками для шляп и лент в руках. Их сопровождали полицейские. Тихо и пристойно эти женщины направлялись на императорские бумагопрядильные фабрики, служащие исправительными заведениями для такого рода женщин. Они не жаловались и не строили недовольных гримас, ибо столь велико общее подчинение закону в северных странах. Расспросив, я узнал, что с одним мужчиной грубо обошлись в притоне этих идалийских богинь [Idalium, also called Idalion, ancient city in southern Cyprus, near modern Dali. It became the centre of a cult of Aphrodite] и что когда доложили об этом императору, то он приказал триста человек из их числа выпроводить указанным образом на несколько месяцев. Не знаю, как составлялся список подлежащих этому наказанию — по жребию или случайным образом.
306
I have hitherto omitted to mention the terrible annoyance of the bells of the Greek churches, the most deep-toned of any I ever heard : those of one very near my chamber used every morning to curtail that little portion of sleep which legions of flies had allowed me. To a stranger, the alternate clashing and jingling of these deep-mouthed tenants of the steeple, for an hour without any inter\'al, is very harrassing ; the bells, like saleable horses going to a fair, are tied in succession, and by pulling the rope which connects them, the agreeable harmony of clashing is effected, whilst the melody of chiming is produced by striking the particular bell with a wedge of iron. The Russian saints are said to be very fond of this matin music ; and many was the time and oft that I wished it confined exclusively to their ears.
Я пока что ещё не упоминал ужасного раздражающего звона колоколов православных церквей, обладающих никогда мне ранее не слыханным густым тоном. Колокола ближайшей от моего жилища церкви укорачивали мой и без того краткий по причине назойливых мух сон. Иностранца крайне раздражает попеременный гул и звон неугомонных обитателей колокольни, продолжающийся по часу без перерыва. Колокола, как лошади на продажу, связаны вместе, и натягивание связывающей их верёвки производит приятную гармонию, в то время как мелодия достигается ударом конкретного колокола железным языком. Говорят, что русские святые очень любят утренний перезвон. Не раз я жалел, что этот перезвон не ограничивается исключительно их ушами.
313
The manners of the Russian nobility very much partake of the manners of the old school of France, and, in complimentary profession, perhaps a little exceed it. They are acute observers of human nature ; and knowing that their urbanity, on account of their polar situation, is generally suspected, they are even anxious to make a profuse display of it. They are remarkably hospitable, and very attentive to strangers. Connubial happiness amongst the higher orders seldom endures eleven months after the honey-moon, when the parties generally kiss, pout, part, and afterwards are happy. Divorce is not recognized by the laws of Russia. The road to Moscow frequently exhibits a singular spectacle of lords and their ladies, taking a half yearly glance at each other as they meet, in exchanging their residences in the two cities, for their mutual accommodation and amusement : this is the nearest point of contact. The education of the young nobility very frequently suffers from the free and unguarded manner with which they receive every needy adventurer in the capacity of domestic tutor, particularly if he be an Englishman: English taylors, and servants out of livery, and travelling valets, frequently become the preceptors and governors of children. A fellow of this description said one day : " In summer I be clerk to a " butcher at Cronstadt, and in winter I teaches English to " the Russian nobility's children." I knew a lady whose valet left her at Petersburg, in consequence of having been appointed to the superintendence of the children of a Russian nobleman of high distinction, with one thousand rubles per annum, a table, and two slaves. The Russian nobility are in general very extravagant, and consequently frequently embarrassed : their bills are often at a discount of sixty, and even seventy pounds per cent.
Манеры русской знати сильно напоминают манеры старой Франции и даже их превосходят. Зная, что учтивость их манер вообще находится под подозрением ввиду их пребывания на севере, русская знать старается всячески их выказать. Они очень гостеприимны и учтивы с иностранцами. Семейное счастье редко простирается за пределы одиннадцати месяцев после медового месяца… Разводы запрещены законом в России. Дорога в Москву часто является сценой интересного зрелища, когда дворянин и его жена встречаются в полгода раз при переезде из одного города в другой в поисках удобства жизни и развлечений.

CHAPTER XIV.
A gloomy catastrophe 322 (302 )
The emperor Paul

CHAPTER XV.
Sir John Borlase Warren. The Polignacs. The parade. The baneful effects of passion. The Emperor. A pickpocket. A traveller's memorandums. Unpugilistic bruisers. Doctor Guthrie. Visit to the Taurida palace. The colossal hall. The winter gardens. The banquet. Prince Potemkin. Raw carrots. Flying gardens. The house of Charles XII. at Bender discovered - - - 341 (321)

CHAPTER XVI.
English ground in Russia. National baths. A new sect. How customs vary. A panacea. Visit to the Emperor's greatest favourite. A recipe for revolutionists. Wild dogs. The marble church and pasquinade. Academy of Arts. A traveUer's civilizing idea. A row to Kammenoi Ostroff. Delicacy and gratitude. Bravery and generosity of Gustavus III. to his bargeman. An elegant and grateful compliment. Russian music. Its effect upon Italian ears and cows. Forest on fire – 363 (343)
Having assumed a tolerable shabby dress, no difficult thing for a traveller at any time to command, for the purpose of qualifying ourselves for the approaching scene, and to prevent the suspicion of improper motives ; we proceeded to the great national bath on a Saturday, which seems to be a purifying day every where.
Надев поношенную одежду с целью предотвращения подозрения в нечистоте мотивов, мы отправились в большую баню в субботу, которая, видимо, служит повсюду здесь днём очищения.

After passing over a raised wooden path, by the side of a long wooden wall, we halted at a house built of the same materials, which formed the grand entrance. Here, upon paying five copecs a-piece, from a hole in a dark shed, or magazine of birch rods with the leaves on, a hand poked out one of them to each of us, which we took, without at the time knowing for what purpose they were to be used. On the entrance on each side were stalls of black bread, little pies, quass, and liqueurs. In the first court we beheld men and women indiscriminately mingled together, in a state similar to that which preceded the slightest notion of breeches and waistcoats. They were arranged like so many hounds in a dog-kennel, upon benches tier above tier, where they were wringing their beards and combing and plaiting their hair. In the middle of the yard was a jet d'eau playing into a great wooden cistern ; as the bathers came out of the vapour-room, red and reeking with heat, they ran to this tank, and filling a bucket with cold water, raised it, and threw it over their heads. When these baths are near a river they plunge into it, and in the winter roll themselves in the snow.
Мы подошли к большому деревянному строению. Заплатив пять копеек каждый, мы получили из оконца в сарайчике связку берёзовых веточек с листьями на них, не зная ещё тогда, для каковой цели они служили. В прихожей с обеих сторон стояли лотки с чёрным хлебом, пирожками, квасом и спиртными напитками. В первой комнате мы увидели сидящих вперемежку мужчин и женщин в состоянии полнейшего незнакомства со штанами и нижними рубашками. Они расположились на скамейках ярусами и занимались выкручиванием бород и причёсыванием и заплетанием волос. Посреди комнаты был фонтан, вода из которого набиралась в большой деревянный таз. Выходя из парной, красные и распаренные посетители бросались к воде, наполняли ведро холодной водой и окатывали себя с головой. Если баня располагается около реки, они ныряют в реку, а зимой катаются по снегу.
I opened the door of the vapour-room, in which I could not continue above a minute, and in that time a profuse perspiration came over me. The room was capacious, women and men were piled one above another amphitheatrically ; the vapour which filled the room, and gave it the atmosphere of a digester, was produced from water being thrown upon a great number of heated stones, some of them red hot. In this place, to assist the cause of perspiration and washing, they exchange the little tender and delicate offices of flogging, soaping, and rubbing each other down. The Russians in this, as well as many other customs, bear a strong analogy to the Grecians. These scenes, such is the effect of habit, are seldom productive of libertinism, even amongst the natives ; to every foreigner they cannot fail to be offensive and repulsive.
If a painter wishes to delineate a Venus, or even any part of the figure, let him not go to a Russian bath for a model. My curiosity was soon satisfied, I visited no other part of the building, and right glad was I to quit this disgusting scene. These baths, however, which are to be found in every village, prove that the Russians are naturally clean. After these ablutions, clean shirts and shifts are put on for Sunday.
Я открыл дверь парной, в которой я не мог просидеть более одой минуты, но даже за это время покрылся обильным потом. Комната была просторна, мужчины и женщины располагались в ней амфитеатром. Пар получался от обливания водой раскалённых камней. Для облегчения отмывания они хлещут друг друга [вениками], намыливают и растирают. В этом отношении русские, как и во многих других своих обычаях, сильно напоминают греков… на взгляд иностранца эти сцены отвратительны.
Если художник захочет нарисовать Венеру или даже часть её тела, пусть не вздумает отправиться в русскую баню в поисках модели.
Однако эти бани, которые можно найти в любой деревне, свидетельствуют, что от природы русские чистоплотны.
It is highly interesting to observe how nations differ from each other in their customs, and how frequently they reverse them. As we are upon the subject of bathing, I cannot help mentioning that, as I was walking with some English ladies in the Summer Gardens one evening, 1 saw about sixty men and women enjoying themselves in a small canal which runs from the Neva to the Michaeleski palace. Public as this spectacle was, there seemed to be the most perfect innocence amongst all the parties. One man was very desirous that I should see how well his wife could swim ; and a Polish servant in waiting said, with great naïveté, to one of our English ladies, (a very amiable and sensible woman, in whose service he was,) "Madam, there is a fine seat there," pointing to one upon the side of the water, " where you can have an excellent view, and see the manner in which the Russians swim." Their manner is somewhat curious; they swim as if a dog had taught them. As I was one day walking by the side of the canal which runs before the Opera-house, I saw two young, and I think I may add, modest women, seeking shelter from the sun in the limpid stream. The forms of these Musidoras did more honour to their sex, than any which I had before seen.
Крайне интересно наблюдать, как разные народы отличаются друг от друга обычаями и как часто они имеют превратное о них представление. Поскольку мы говорим о купании, не могу не упомянуть, как однажды, гуляя с несколькими англичанками по Летнему Саду, я увидел человек шестьдесят мужчин и женщин, купавшихся в маленьком канале, идущем от Невы к Михайловскому дворцу. Несмотря на то, что зрелище было публичным, казалось, что среди всех участников царила совершенная невинность. Один мужчина очень хотел показать мне, как хорошо умеет плавать его жена. Один слуга-поляк обратился, проявив полную наивность, к одной из англичанок (очень милой и разумной женщине, которой он услуживал) с предложением: «Мадам, вот там (указав на берег речки) есть прекрасное местечко, где Вы можете усесться и полюбоваться, как плавают русские». Их манера плавания весьма забавна. Они плавают так, как будто учились у собак. Однажды, когда я прогуливался мимо оперного театра, я увидел двух молодых и, я бы мог добавить, скромных женщин, искавших убежища от солнца в прозрачной воде. Формы этих Мусидор делали больше чести их полу, чем когда-либо ранее я мог видеть.
The Russians beat all the doctors hollow . They have one simple (I know not if certain) cure for every description of disease, viz. two glasses of brandy, a scourging and soaping in the vapour-bath, and a roll in the Neva, or snow.
Русские могут разорить всех врачей. У них есть одно простое (не знаю, насколько надёжное) средство от всех болезней: два стакана водки, парная баня и затем купание в Неве или в снегу.
CHAPTER XVII.
Court clock. Winter palace, Hermitage. Players and government carriages. Convent des Demoiselles. Instability of fortune. Generosity in a child. The Foundling hospital - _ . . . 382 (362)
383
many courts, galleries, and passages, and stair-cases without number. In the winter it requires fifteen hundred stoves, or as the Russians call them pitchkas, and the resident English, peeches, to warm it.
399
The bed was a state one, the robes-de-chambre of the Princess were placed on a stool on the right hand side, and the slippers of the Prince on the left. Heavens ! thought I, what a strange country this is ! the postilions ride their horses on the wrong side, and the husbands sleep on the wrong side ; but the remark was no sooner made than removed : it does not accord with the dignity of the empire that any Prince under Heaven should take the right of a Grand Duchess of Russia. Hymen had touched the tapers with his torch, and a band of merry-looking pretty girls, dressed in white, and adorned with flowers, were waiting to receive the happy bride, and let loose the virgin zone. As I quitted this bower of Eden I longed to leave behind me the following beautiful recipe for preserving love :

CHAPTER XVIII.
Apple-feast. Dog-killers. A barrier against swindling. Festivities of Peterhoff. Horn music. A favourite bear. German theatre. Visit to Cronstadt. Prison. Military punishment. The inn. Oranienbaum -- Flying mountains. The value of a bloody beard. Fasts, famine, and
firmness ... 401 (381)
On the sixth of August, O. S. the Feast of Apples commences, in which the common Russians frequently indulge themselves to such excess, that death is the consequence of their intemperance. And about this period the dog-killers, called Foornantshicks, go their rounds and destroy every dog they find unprotected by a collar, containing the name of his master. This measure, though apparently cruel, is very necessary : some winters past, before this regulation was made, a number of fierce and voracious dogs assembled together in the gloomy ground which surrounds the Admiralty and at night have been known to attack and devour passengers.
Шестого августа про старому стилю начинается Праздник яблок [=яблочный Спас], когда русское простонародье предаётся такой невоздержанности, которая приводит к смерти. Примерно в эту пору собаколовы, именуемые фурнанчиками, обходят окрестности и убивают всех собак, у которых нет ошейника с именем владельца. Эта мера, на первый взгляд жестокая, крайне необходима, так как несколько лет назад, до введения этого правила, дикие прожорливые собаки собирались в стаи в мрачных окрестностях Адмиралтейства и нападали на прохожих, пожирая их.
As my time for quitting Petersburg drew nigh, I sent my first advertisement, describing my name, age, and profession, to the imperial gazette office, in which it was necessary to appear three times before I could obtain my post-horse order, without which it is impossible to stir. The object of this ceremony is to prevent persons going away in debt, by giving timely notice to their creditors, and may be accomplished in ten days ; or if a traveller is in great haste to depart, upon two householders of respectability undertaking, at the proper office, to pay all the debts he may owe, he may immediately depart. A foreigner may stay one month after the expiration of the first complete notice : if he exceed that period, he must advertise again.
Когда приблизилось время моего отъезда из Петербурга, я послал первое объявление, с указанием своего имени, возраста и профессии, в редакцию газеты, в которой такое объявление должно было появиться три раза, прежде чем я мог обратиться за получением подорожной [post-horse order], без которой невозможно никакое путешествие. Целью такого ритуала является предотвращение бегства должников, обязанных таким образом извещать кредиторов в течение десяти дней.
CHAPTER XIX.
Rising of the Neva. Academy of Sciences. The review. Cadet corps. Pelisses. Country palace of Zarsko Zelo. Another bust of the British Demosthenes misplaced. Canine tumuli. Imperial pleasantry. Gatchina. Pauvoloffsky. Anniversary of a favourite saint. More dwarfs 417 (397 )
422
ment, were remarkably clean and handsome, the pupils having separate beds. In the store-rooms each boy's change of linen and clothes were very neatly folded up, and his name marked upon a tablet over them. At one of the doors we saw some of these soldiers in miniature relieve guard. In the schools are taught mathematics, gunnery, mapping, French, German, and Russian; fencing and dancing, and every other science and accomplishment which can complete the soldier and the gentleman. We were present at their dinner, which is served at half past twelve o'clock. The dining-hall is two hundred feet long, by forty broad. Every table held twenty-two boys, for each of whom a soup and meat plate, a silver fork, knife, and napkin, and a large slice of wholesome country bread, were laid ; and at each end were two large silver goblets filled with excellent quas : they have four substantial dishes three times a week, and three on the other days. All the boys, after marching in regular order from the respective schools, appeared at the several doors of the dining-hall, headed by their captains : upon the roll of the drum, they marched in slow time to their respective tables, forming three companies of two hundred each (the fuzileer company, composed of the sons of the soldiers, did not dine till afterwards) ; at the second roll they halted, faced, and sat down : ail their dishes appeared to be excellent : their uniform was bottle green, faced with red. Great attention appeared to have been paid to their manners, by the decorum and urba-
424
Of course, I did not leave the capital without seeing Zarsko-Zelo, the most magnificent of the country palaces, about twenty-four versts from Petersburg. The entrance to it is through a forest, under a lofty arch of artificial rock, surmounted with a Chinese watch tower; after which we passed a Chinese town, where the enormous imperial pile, consisting of three stories, one thousand two hundred feet long, opened upon us. It was built by Catherine I. ; embellished and barbarously gilt by Elizabeth^ and greatly beautified and mo-
426
Near the baths is a vast terrace upon arches, with a central covered gallery of great extent, capable at all times of affording either a cool or a sheltered promenade. Upon this terrace are a great number of fine busts of distinguished men ; amongst others was a copy of that of Mr. Fox, in bronze, placed on the left of Cicero. As I contemplated the head of the British orator, I secretly protested against his situation, and was endeavouring to give him the right, when a terrified attendant and his companion ran up to me, and prevented me from performing this act of justice.
431
As the Empress Dowager passed, the musheeks or common boors said to one another, " There goes our good mother.” All the male Russians, of equal degree in rank, address each other by the name of brat, or brother ; which is also used by any one speaking to his inferior. The Emperor calls his subjects brats. A friend of mine heard Paul one day say to a bearded workman, " My brother take care, the ice is too thin to bear you." When the low address their superiors they say batushka moia, " my father."
Все русские мужчины, если они равны по положению в обществе, приветствуют друг друга, именуя братом. Это обращение также используется при разговоре с лицом более низкого положения. Император называет своих подданных братьями. К лицам более высокого ранга обращаются, именуя их batushka moia (батюшка).
CHAPTER XX.
Leave Petersburg. The little Swede. Adventures at Strelna. Narva.
Bears. Beds. Dorpt. Teutonic knights and whimsical revenge. Whip-
ping of boors. Brothers-in-law. Courland. Poles. Memel. Severity
of Prussian drilling - - - -----41