شرقك روحنده غرب، خائن غرب! سنك ايچين كينلر، عداوتلر كيزليدر…
şarkın ruhunda garp, hain garp! Senin için kinler, adavetler gizlidir…
Запад, предательский Запад! В душе Востока таятся злоба и вражда по отношению к тебе…
garp Запад
şark Восток
hain предательский
ruh дух (м) душа́ (ж)
kin злоба, вражда
adavet вражда, ненависть
gizli тайный
بر كون، نائم كورونن اسِيامزك صموت قوم چوللرندن بر حيات سيلي طاشه جك؛
bir gün, naim görünen asiamızın samut qum çöllerinden bir hayat seli taşacak;
Однажды живой поток изольётся из безмолвных песчаных степей нашей Азии, сонной на вид. naim спящий
sel сель
taşmak переливаться через край; разливаться
görünmek казаться
çöl пустыня
samut безмолвный
شيمدي ساكت، ئولو شمدي روحسز كبي دوران، تحقيره، ظلمه بر طاش حسسزلكيله تحمل ايدن شرقليلر كنديلرندن بكله نيلمه يهن بر تهيچله، بر حساسيتله قارلي ذروه لري سما ايله اوپوشن هيمالايا اتكلرندن اَقين اقين سنك اوزرينه دوكوله چك şimdi sakıt, ölü, şimdi ruhsuz-gibi duran, tahkıra, zulma bir taş hissizli ile tahammül eden şarklılar kendilerinden beklenilmeyen bir teheyyüçle, bir hassasiyetle karlı zirveleri sema ile öpüşen Himalaya eteklerinden akın akın üzerine dökülecek.
Теперь же молчаливые и как бы мёртвые и бездушные в данный момент люди Востока, с каменным бесчувствием терпящие презрение и насилие, обрушатся на тебя с неожиданными возбуждением и энтузиазмом всей массой от подножия Гималаев, целующихся своими снежными вершинами с небесами. sakıt молчаливый
ölü мёртвый
ruhsuz безжизненный
gibi как
durmak стоя́ть
tahkir презрение
zulüm угнете́ние
hissiz безжизненный, бесчувственный
tahammül etmek терпеть
kendilerinden сами по себе
beklenilmek быть ожидаемым
teheyyüç возбуждение
hassasiyet чувствительность
karlı снежный
zirve вершина
öpüşmek целоваться
etek подножие
akın akın массами, в большом количестве
dökülmek набрасываться
سن اي كيرلي و قانلي، افق؛ بو حكلي فوران قارشيسنده دورهماياچقسك؛ أزيله چكسك … sen, ey kirli ve kanlı ufuk, bu haklı feveran karşısında duramayacaksın, ezileceksın…
О грязный кровавый предел! Ты не сможешь устоять перед этим праведным извержением, ты будешь раздавлен…
feveran кипение, бурление
ufuk горизонт, небосклон
karşı про́тив; karşısında напротив; karşı durmak сопротивляться
ezilmek быть раздавленным
أوت، شيمدي محقر وزبون بولنان شرقك بو عصياني قارشيسنده أزيله چكسك …
Evet, şimdi muhakkar ve zebun bulunan Şarkın bu ısyanı karşısında ezileceksın…
Да, ты будешь раздавлен этим возмущением Востока, который ныне презираем и слаб…
muhakkar презренный, низкий, подлый
zebun слабый, немощный
عصيان мятеж, бунт
او زمان سنك رياكار چهره كه، حقي، انسانيتي پامال ايدن اولادلركهقارشي بر غيظ وتنفر حيقره جغز:
O zeman senin riyakâr cehrene, hakkı, insanieti payimal eden evladlarına karşı pür gaiz ve teneffür haykıracağız:
Тогда мы, полные гнева и отвращения, воскликнем пред твоим притворным лицом и пред твоими попирающими право и человечность сынами:
riyakar лицемерный
pamal (payimal) растоптанный, попранный; payimal etmek попирать
gaiz гнев
teneffür отвращение, омерзение
haykırmak воскликнуть (haykıracağız будущее абсолютное)
شرق شرقليلركدر!
Şark Şarklılarındır!
Восток для людей Востока!
Monday, January 17, 2011
Однажды Хусро Парвиз, чьей возлюбленной женой была Ширин, сказал: «Как было бы прекрасно, если бы царская власть длилась вечно!»
Ширин ответила: «Если бы она длилась вечно, то ты бы её никогда не получил».
روزي خسروپرويز كه شيرين زوجه محبوبه او بود – گفت – خوش چيزي است كه بادشاهي دايم بودي ٭
شيرين گفت – اگر دايم بودي بتو نرسيدي ٭
Ширин ответила: «Если бы она длилась вечно, то ты бы её никогда не получил».
روزي خسروپرويز كه شيرين زوجه محبوبه او بود – گفت – خوش چيزي است كه بادشاهي دايم بودي ٭
شيرين گفت – اگر دايم بودي بتو نرسيدي ٭
Friday, January 7, 2011
Notes of a Bookworm; or Selections from the Portfolio of a literary gentleman
Notes of a Bookworm; or Selections from the Portfolio of a literary gentleman.
London :
¬J. E. Flutter, 1, Birchin Line, Cornhill.
¬1828.
Knives and forks.
¬" In all ancient pictures of Eating, &:c. Knives are seen in the hands of the Guests, but no Forks. — Turner's Saxons.
¬" Here I will mention a thing," says Coryat in his “Crudities, " that might have been spoken of before in the discourse of the first Italian town. I observed a custom in all those Italian cities and townes through the which I passed, that is not vsed in any other country that I saw in my trauels, neither doe I think that any other nation of Christendome doth vse it, but only Italy. The Italians, and also most strangers that are commorant in Italy, doe alwaies at their meales vse a little fork when they cut their meate. For while with their knife, which they hold in one hand, they cut their meate out of the dish, they fasten their forke, which they hold in their other hand, upon the same dish, so that whatsoever he be that sitting in the company of others at meate, should vnaduisedly touch the dish of meate with his lingers from which all at the table doe cut, he will give occasion of offence unto the company, as hauing transgressed the laws of good manners, in so much that for his error he shall be at the least brow-beaten, if not reprehended in wordes.
¬This form of feeding, I vnderstand, is generally vsed in all places of Italy, their forkes being for the most part made of yron or Steele, and some of siluer ; but those are used only by gentlemen. The reason of this their curiosity is, because the Italian cannot by any means indure to have his dish touched with fingers, seeing all men's fingers are not alike clean. Hereupon I myself thought good to imitate the Italian fashion by this forked cutting of meate, not only while I was in Italy, but also in Germany, and oftentimes in England, since I came home : being once quipped for that fiequent vsing of my forke, by a certain gentleman, a familiar friend of mine, one Mr. Laurence Whitaker, who in his merry humour doubted not to call me at table, forcifer, only for vsing a forke at feeding, but for no other cause." — Coryat's Crudities, 1611.
¬
London :
¬J. E. Flutter, 1, Birchin Line, Cornhill.
¬1828.
Knives and forks.
¬" In all ancient pictures of Eating, &:c. Knives are seen in the hands of the Guests, but no Forks. — Turner's Saxons.
¬" Here I will mention a thing," says Coryat in his “Crudities, " that might have been spoken of before in the discourse of the first Italian town. I observed a custom in all those Italian cities and townes through the which I passed, that is not vsed in any other country that I saw in my trauels, neither doe I think that any other nation of Christendome doth vse it, but only Italy. The Italians, and also most strangers that are commorant in Italy, doe alwaies at their meales vse a little fork when they cut their meate. For while with their knife, which they hold in one hand, they cut their meate out of the dish, they fasten their forke, which they hold in their other hand, upon the same dish, so that whatsoever he be that sitting in the company of others at meate, should vnaduisedly touch the dish of meate with his lingers from which all at the table doe cut, he will give occasion of offence unto the company, as hauing transgressed the laws of good manners, in so much that for his error he shall be at the least brow-beaten, if not reprehended in wordes.
¬This form of feeding, I vnderstand, is generally vsed in all places of Italy, their forkes being for the most part made of yron or Steele, and some of siluer ; but those are used only by gentlemen. The reason of this their curiosity is, because the Italian cannot by any means indure to have his dish touched with fingers, seeing all men's fingers are not alike clean. Hereupon I myself thought good to imitate the Italian fashion by this forked cutting of meate, not only while I was in Italy, but also in Germany, and oftentimes in England, since I came home : being once quipped for that fiequent vsing of my forke, by a certain gentleman, a familiar friend of mine, one Mr. Laurence Whitaker, who in his merry humour doubted not to call me at table, forcifer, only for vsing a forke at feeding, but for no other cause." — Coryat's Crudities, 1611.
¬
Sunday, January 2, 2011
СЛАВЯНСКАЯ ХРИСТОМАТИЯ
СЛАВЯНСКАЯ ХРИСТОМАТИЯ,
¬ или ИЗБРАННЫЯ МЕСТА ИЗЪ ПРОИЗВЕДЕНИЙ ДРЕВНЯГО ОТЕЧЕСТВЕННОГО НАРЕЧИЯ
[автор Иван Пенинский]
Санктпетербургъ,
¬Въ Типографии Департамента Народнаго Просвещения.
¬1828.
¬
15
Не бесполезно упомянуть здесь о всехъ наименованияхъ, кои даются нашему древнему наречию — потому наиболее , что малоупражнявшиеся въ отечественномъ слове соединяют съ ними вредныя для единства языка понятия, не редко разумея подъ оными совершенно различные языки. Сии наименования суть: Славянский языкъ , Славяноцерковный , Старинный Руский, и языкъ Летописей.
¬Языкъ Славянский или правильнее Словенский, получилъ название свое отъ целаго племени, населяющаго ныне большую часть Европы. Подъ нимъ иногда разумеютъ не только все древния, но и новейшия наречия народовъ сего племени ; иногда же онъ есть не что иное , какъ пустой звукъ, не имеющий вещественности. Ибо въ существовании его сомневаются многие Словоиспытатели , полагая, что древнейший Славянский языкъ , которымъ говорили первые родоначальники обширнаго Славянскаго племени, исчезь во мраке отдаленныхъ вековъ, а остались одни его наречия. Мне кажется нетъ пользы и сомневаться въ томъ. Конечно исчезъ для насъ Славянский языкъ , который употребляли родоначальники наши во времена намъ недоступныя. Но совершенно исчезнуть языкъ можеть только вмесше съ народомъ. Онъ былъ неизвестен , ибо не имелъ писменъ ; былъ чуждъ для истории Словесности и тогда еще , когда уже о делахъ Славянъ упоминаетъ история Гражданская. Обстоятельства отдалили эпоху его известности. Не ранее какъ въ половине IХ-го века по Рождестве Христове два брата, Греки, Кириллъ и Мефодий составили въ Моравии его писмена; и переложили на оный книги св. Писания. Но следуетъ ли подвергать сомнению существование его по тому только , что замедлилось его книжное существование? Напротивъ самый переводъ Славянской Библии, хотя поздний по времени , ярко показываеть, что Кириллъ и Мефодий имели дело не съ младенчествующимъ , но богатымъ языкомъ , гибкимъ , сильнымъ, могшимъ существовать только у народа древняго, многочисленнаго, имевшаго уже довольную степень образованности. По крайней мере нельзя оспоривать, что сей переводъ есть первейший памятникъ языка Славянскаго. *
После сего пусть утверждаютъ, что книги священныя переложены Кирилломъ и Мефодиемъ не на Славянский языкъ, а на одно изъ наречий сего языка. Симъ докажутъ развѣ то только, что въ тѣ времена всъ нарѣчiя сего языка были близки къ своему общему источнику, или, иначе , составляли съ нимъ одинъ языкъ, съ отмѣною, зависящею обыкновенно отъ времени и мѣста. Ибо чѣмъ другимъ объяснить можем принятiе перевода двухъ братьевъ у всѣхъ народовъ Славянскихъ, принявшихъ вѣру Греческую? чѣмъ объяснимъ принятiе его въ нашемъ Оnечествѣ , спустя сто лѣтъ по совершенiи онаго ?
¬ или ИЗБРАННЫЯ МЕСТА ИЗЪ ПРОИЗВЕДЕНИЙ ДРЕВНЯГО ОТЕЧЕСТВЕННОГО НАРЕЧИЯ
[автор Иван Пенинский]
Санктпетербургъ,
¬Въ Типографии Департамента Народнаго Просвещения.
¬1828.
¬
15
Не бесполезно упомянуть здесь о всехъ наименованияхъ, кои даются нашему древнему наречию — потому наиболее , что малоупражнявшиеся въ отечественномъ слове соединяют съ ними вредныя для единства языка понятия, не редко разумея подъ оными совершенно различные языки. Сии наименования суть: Славянский языкъ , Славяноцерковный , Старинный Руский, и языкъ Летописей.
¬Языкъ Славянский или правильнее Словенский, получилъ название свое отъ целаго племени, населяющаго ныне большую часть Европы. Подъ нимъ иногда разумеютъ не только все древния, но и новейшия наречия народовъ сего племени ; иногда же онъ есть не что иное , какъ пустой звукъ, не имеющий вещественности. Ибо въ существовании его сомневаются многие Словоиспытатели , полагая, что древнейший Славянский языкъ , которымъ говорили первые родоначальники обширнаго Славянскаго племени, исчезь во мраке отдаленныхъ вековъ, а остались одни его наречия. Мне кажется нетъ пользы и сомневаться въ томъ. Конечно исчезъ для насъ Славянский языкъ , который употребляли родоначальники наши во времена намъ недоступныя. Но совершенно исчезнуть языкъ можеть только вмесше съ народомъ. Онъ былъ неизвестен , ибо не имелъ писменъ ; былъ чуждъ для истории Словесности и тогда еще , когда уже о делахъ Славянъ упоминаетъ история Гражданская. Обстоятельства отдалили эпоху его известности. Не ранее какъ въ половине IХ-го века по Рождестве Христове два брата, Греки, Кириллъ и Мефодий составили въ Моравии его писмена; и переложили на оный книги св. Писания. Но следуетъ ли подвергать сомнению существование его по тому только , что замедлилось его книжное существование? Напротивъ самый переводъ Славянской Библии, хотя поздний по времени , ярко показываеть, что Кириллъ и Мефодий имели дело не съ младенчествующимъ , но богатымъ языкомъ , гибкимъ , сильнымъ, могшимъ существовать только у народа древняго, многочисленнаго, имевшаго уже довольную степень образованности. По крайней мере нельзя оспоривать, что сей переводъ есть первейший памятникъ языка Славянскаго. *
После сего пусть утверждаютъ, что книги священныя переложены Кирилломъ и Мефодиемъ не на Славянский языкъ, а на одно изъ наречий сего языка. Симъ докажутъ развѣ то только, что въ тѣ времена всъ нарѣчiя сего языка были близки къ своему общему источнику, или, иначе , составляли съ нимъ одинъ языкъ, съ отмѣною, зависящею обыкновенно отъ времени и мѣста. Ибо чѣмъ другимъ объяснить можем принятiе перевода двухъ братьевъ у всѣхъ народовъ Славянскихъ, принявшихъ вѣру Греческую? чѣмъ объяснимъ принятiе его въ нашемъ Оnечествѣ , спустя сто лѣтъ по совершенiи онаго ?
Subscribe to:
Posts (Atom)